– Дальше рассказывать? – спросил я, так просто из скромности, мне абсолютно несвойственной.
Под возгласы всеобщего одобрения и к моему большому удовольствию, я продолжил красочно описывать свою хирургическую камчатскую жизнь, как наутро следующего дня меня позвал начальник тыла базы и сказал, что только я могу помочь его горю. В свинарнике полно поросят, которым скоро будет месяц и их надо ставить на учёт, а до этого их надо кастрировать. Я хирург и это моя обязанность. Пришлось кастрировать. Гонорар за эту операцию мною был получен – молочный поросёнок и отрезанные яйца. Кстати зажаренные , прекрасная закуска. Берёшь их разрезаешь пополам и на сковородку. Нежнейшая вещь.
Так и протекала моя камчатская хирургическая жизнь. Днём были плановые операции. А однажды начальник лазарета сказал, что в поликлинике меня ждут люди с зубной болью, а так как наш стоматолог уехал на учёбу на пол года, то его обязанности буду исполнять я. У зубного кабинета сидело пять человек, которым я объявил, что могу только удалить зуб. Ушли все, кроме одного, который был так измучен зубной болью, что терять ему было нечего. Изрядно намучив себя и его, зуб я удалил. За полгода отсутствия стоматолога я в совершенстве научился удалять любой зуб от восьмерки до единицы.
Я заболтался. Но мой личный состав требовал ещё рассказов. Никто не хотел расходится. Жаль, что с подчинёнными нельзя выпивать. Продолжали пить чай. Я попросил кофе, и вдруг на первом же глотке, я как будто бы обжёгся, я вспомнил, а Инга- то кофе не любит. Её образ мелькнул у меня перед глазами, и внутри заныло. Я сам себе поразился, что оказывается Инга со мной, и я её не могу забыть.
Я продолжил рассказывать свои камчатские истории. Зимой у нас в бухте заметало так, что от столбов электрической линии торчали только конусные верхушки, машины двигались по дороге, как в снежном туннеле. Когда задувало, идти практически было невозможно. На противоположном берегу нашей бухты на высокой сопке располагался дивизион ракетчиков, в который раз в полгода вертолётами доставляли продовольствие, вооружение, никаких дорог туда не было. И вот однажды в такую пургу меня вызывают, у женщины там на сопке кровотечение. Эвакуировать её невозможно, пурга будет ещё неделю и вертолёту не долететь. Принимаю решение, идти пешком. Набираю матросов из экипажей по пять человек с разными группами крови, благо, что все моряки обследованы. Выбрал самых физически здоровых. Загрузился инструментом, растворами, оделись потеплее и пошли. Первая пятёрка утрамбовывает снег в течении пяти минут, затем уходит в хвост нашей группы. За ней следующая пятёрка. И так за восемь часов мы забрались на эту чёртову сопку. Матросы совсем обессилили, одного даже пришлось тащить на себе. Меня берегли, и в тропящую группу меня не брали. Помощь я женщине оказал, ей понадобилась первая группа крови. И каждый год, когда сходил снег и таял лёд, её муж, раз в неделю спускался к берегу, доставал