Надо успокоиться… Мне нельзя… нельзя переживать… Малышу моему нельзя…
Уговариваю себя, а слезы ползут по щекам.
Вскидываю голову и на стол мужа смотрю. Туда, где другая женщина сидела. И кадр этот. Красивый. Порочный и ядовитый, кажется, что вижу снова и снова.
Что-то внутри меня ломается, сгибает меня надвое.
И если бы… если бы не новая жизнь во мне, наверное, я бы не пережила…
Вытираю щеки. Не хочу, чтобы посторонние видели мою слабость, мою боль и слезы…
Не хочу доставлять Алевтине удовольствия от пересудов о том, как жена генерального в рыданиях из кабинета после нее вылетела…
Хорошо помню ее прищур. Флер победительницы, когда продефилировала рядом со мной, и гордо вздернутый подбородок…
Взгляд скользит по кабинету моего мужа. Михаил педантичен. Порядок во всем. Лаконичный стиль. Строгие линии. И огромное панорамное окно с великолепным видом. Отсюда вся столица как на ладони.
Михаил Воронов – хозяин империи, восседает здесь и держит весь мир в своем кулаке. У моего мужа большая компания и еще более широкие перспективы роста.
Все время нашего брака Михаил идет вперед, поднимается, строит свою фирму и расширяет горизонты, добивается новых высот…
А я… Я все там же.
Жена. Хранительница домашнего очага, создательница уюта и надежного тыла.
Я ждала мужа с работы, мы ужинали, разговаривали, пили вино и целовались… Будто новобрачные, не могли насытиться друг другом. Скучали. Я скучала… На выходных часто садились вместе на диван, смотрели фильмы, вернее, я смотрела, а Миша смотрел на меня…
– Миш, ты все пропускаешь… – смеется девушка из моих воспоминаний.
– Я как раз и не пропускаю, родная… Ничего не пропускаю… – выдыхает хрипло и тянет меня на себя, неловко падаю на широкую грудь мужа, и Миша целует меня, а я смеюсь, отбиваюсь.
– Миш, дай хоть один раз фильм досмотреть! Ну, Миша…
Поднимает мое лицо за подбородок и смотрит мне в глаза, а его небесно-голубые очи наполняются неожиданным теплом и жаркой страстью.
– Люблю тебя, Яна, как же я тебя люблю…
– А я люблю тебя еще больше, Миша… – отвечаю, улыбаясь и заглядывая в суровое лицо мужа.
Светлеет у него лицо, мальчишеская улыбка расцветает, и он… смотрит на меня по-особенному, голодно, когда откровение свое озвучивает:
– Нет, родная, любить больше, чем я тебя, просто невозможно…
Глава 6
Вылетаю из воспоминаний, после которых на сердце еще горше. Отмаргиваюсь от слез. Нащупываю пальцами сумочку и ныряю туда в поисках пудреницы, замазать хочу опухшие глаза…
А пальцы ухватываются за тест, сжимают и всхлип слетает с губ.
Я пришла, чтобы сообщить о нашем счастье… Он том, что ребеночек будет, а в итоге увидела то, что увидела…
Если бы я не решилась прийти, а дождалась Мишу, как бы было тогда?
Он бы любил меня после нее?
Прикасался бы ко мне, и я бы так ничего и не поняла…
Прикрываю