Папа римский и война: Неизвестная история взаимоотношений Пия XII, Муссолини и Гитлера. Дэвид Керцер

target="_blank" rel="nofollow" href="#n_9" type="note">[9]. Это соглашение стало триумфом для Гитлера, чье восхождение на вершину власти восприняли со скепсисом и тревогой многие мировые лидеры, которые всеми силами старались изолировать его. Теперь же его новоиспеченный режим мог похваляться признанием самого папы. Но для Ватикана этот конкордат оказался в лучшем случае мимолетной договоренностью. Вскоре стало очевидно, что Гитлер не соблюдает его условий, более того, он методично ослабляет влияние церкви в Германии. Кардинала Пачелли не устраивали такие результаты, он был ими недоволен, однако полагал, что если настроить фюрера против своей церкви, то это лишь ухудшит положение. Кроме того, Пачелли рассматривал Германию как самый прочный бастион, оберегающий Европу от коммунизма, который он считал величайшим врагом церкви. Кардинал рассуждал так: если осудить альянс Муссолини с Гитлером, это отвернет дуче от Ватикана. Более перспективный путь – стараться не вызывать недовольства дуче и при этом пользоваться его тесными связями с Гитлером, чтобы убедить того помириться с церковью[10].

      Прелаты, окружавшие Пия XI, опасались последствий, к которым могла привести готовность папы откровенно высказываться о зле нацизма, а Муссолини все больше тревожили донесения его посла при Святом престоле, а также многочисленных шпионов, которыми он наводнил Ватикан. В конце 1938 г. диктатор узнал, что папа тайно работает над очередной энцикликой (посланием, обращенным к католикам всего мира) и что в ней он выступит с осуждением расизма и антисемитизма. Еще более тревожили дуче сообщения о намерении Пия XI воспользоваться своим предстоящим обращением ко всем епископам Италии, чтобы заклеймить то обожание, которое дуче питает к нацистской Германии.

      Итальянскому диктатору явно хотелось, чтобы Пий XI поскорее умер.

      Часть первая. Тучи войны сгущаются

      Глава 1

      Смерть папы

      Эудженио Пачелли сидел в кресле возле простой латунной кровати, глядя, как папа, некогда такой крепкий, с трудом дышит под кислородной маской, закрывающей его усохшее лицо. Стояла глухая ночь, и, хотя кардинал Пачелли, государственный секретарь Ватикана, привык спать мало, он все-таки решил спуститься в свои покои, занимавшие два этажа в огромном Апостольском дворце, чтобы хоть немного отдохнуть. Но уже в 4:00 его разбудило известие об ухудшении состояния папы. Он поспешил возвратиться в аскетическую спальню понтифика. Пот градом катился по бледному лицу папы, мучительно хватавшего ртом воздух. Кардинал опустился на колени и попросил благословения у умирающего[11].

      Это происходило ранним утром 10 февраля 1939 г. Для Пачелли, которому папа некогда вручил кардинальскую шапку, а затем сделал наиболее влиятельным лицом в католической церкви после самого себя, это было зрелище, исполненное великой печали. Но предаваться печали было некогда. В ближайшее время его ждала масса дел: папа назначил