Смерть в пионерском галстуке. Эльвира Смелик

громче: – Валя! А ну успокойся. Что еще за истерика?

      Силантьева вскинулась, сузив глаза, с неприязнью воззрилась на инструкторшу и, будто только что поняв и осознав, выкрикнула ей прямо в лицо:

      – Это вы! Вы нас сюда завели. Специально. – Она резко передернула плечами, избавляясь от державших ее рук, отшатнулась от Насти. – Только вы сюда хотели, а больше никто не хотел. Зачем? Вот зачем? – Валя опять чуть присела, с досадой и злостью ударила себя кулаками по ногам. – Долбаный поход. Лучше бы я дома сидела.

      Кошкина, не выдержав, подступила к ней.

      – Валь, ну хватит. Это всего лишь…

      Но Силантьева и ее оттолкнула, выкрикнула, перебив:

      – Ты! Ты тоже. Отвали от меня. Вечно тебя куда-то несет. А я думала, мы подруги.

      – Это-то тут при чем?

      – Ну всё, всё! – неожиданно встрял Дмитрий Артемович, подошел, сочувственно изогнув брови, миролюбиво и благостно завел, как только он умел: – Ну что ты, правда. Ничего ведь особенного не случилось. – Положил ладонь Вале на плечо, наклонившись, заглянул в лицо. – Всякое же бывает. Ничего страшного.

      И, как ни странно, на него орать Силантьева не стала и отскакивать не стала. Может, потому что он единственный из всех казался по-настоящему убедительным и надежным и на самом деле умел уговаривать.

      Отведя руку за спину, Дмитрий Артемович замахал ей, давая остальным понять, чтобы расходились и не мешали. Настя гордо вскинула подбородок, поджала губы и первой двинулась прочь. Ребята тоже отошли.

      – Макс, это опять ваши шуточки? – Кошкина грозно глянула на Рыжего.

      – Какие шуточки? – озадачился тот, на всякий случай отступил опасливо.

      – Пока мы в корпусе были, дохлую птицу нам в окно швырнуть.

      Соня тоже вспомнила, что, когда они сидели в комнате и рассматривали дневник, что-то с силой ударило в стекло, прежде чем Рыжий завопил «Идите сюда!».

      – Почему сразу я-то? – возмутился он.

      – А сам не догадываешься? – въедливо заметила Соня.

      – Это не мы, – вступился Киселев. – Да и где бы мы эту чайку взяли?

      – Да кто вас знает, – прищурилась Кошкина. – Вечно где-то шаритесь.

      – А сами-то, – с вызовом напомнил Рыжий. – Что у вас там за дневник?

      – Не твое дело, – отрезала Соня, но Яна почему-то ее не поддержала.

      – Дневник как дневник, – она вытащила тетрадь из-под майки. – В комнате нашли, в тайнике за плинтусом. Похоже, он там давно лежал. Еще с тех времен, как лагерь работал.