Невский уксус. Михаил Окунь

до него арифметика, позже алгебра, физика, а для истории и географии он обладал плоховатой памятью. Времена же, когда учителя стали откровенно тянуть на хорошие оценки детей полезных для школы и для себя лично родителей, еще только наступали.

      Когда Саша отвечал у доски, над его тугодумием, бесконечными «вот… вот…» класс подсмеивался. Но он лишь щурился в ответ. И компенсировал свои досадные промахи аккуратностью, вежливостью, упорно выработанным красивым почерком, позже – общественной активностью. И ранней житейской сметливостью.

      Травкин запомнил проверку первого домашнего задания. Весь класс, в том числе и он, как могли, криво-косо нарисовали в тетрадке по три флажка. А у Саши Бочанова флажки были идеальными, потому что вычерчены были по никем невиданному доселе офицерскому трафарету (чего только не было вырезано на этой волшебной пластинке из оргстекла! – от идеальных цифр и букв до изображений самолётиков). Лёгкий ропот класса учительница веско пресекла: «А я и не говорила, что рисовать следует обязательно от руки! Смекалку нужно проявлять». Слово это – «смекалка» – Травкин с тех пор почему-то сильно невзлюбил. Какой-то синоним обмана чудился ему в этом слове. Мол, все – так, а я – этак, «смекну» в обход.