Он направился вверх по склону, нашаривая кинжал под плащом. Нужно было спешить, иначе коготь исчезнет вместе с драконом. А когда Грон вернулся, незнакомец уже полусидел, привалившись спиной к камню и постанывая от боли.
– Вот, – коротко сказал Грон и положил перед юношей обрубок черного драконьего когтя.
– Благодарю, – тихо выдохнул юноша. – Прости, мне трудно говорить…
– Ты потерял много крови. Еще немного потерпи, сейчас дела пойдут лучше. У меня есть одно хорошее снадобье, его нужно только немного разогреть. Тинтан, иди ко мне!
Тинтан, стоявший неподалеку вместе с белым конем юноши, повернул голову к хозяину и подошел, поводя глазом в сторону тающего тела дракона. Грон порылся в сумке, извлек два туго перетянутых веревками мешочка – темный и светлый, – небольшую медную чашу с вычурными ручками в виде диковинных рыб и узкий сосуд с остроконечной крышкой, блеснувшей в свете Ночной Сестры. Отошел в сторонку и присел на корточки. Развязал веревки, высыпал на землю немного белого порошка из одного мешочка, добавил черного, похожего на толченый уголь, из другого, перемешал лезвием кинжала. Раздалось тихое шипение, что-то затрещало – и высыпанное из мешочков содержимое вдруг стало багровым, словно драконий глаз. Грон прикрыл рукой лицо, заслоняясь от жара. Откупорил сосуд, наклонил над чашей – потянулась из горлышка густая прозрачная масса. Осторожно поставил чашу на багровое горячее пятно.
Незнакомец настороженно следил за действиями Грона.
– Что… это?
Грон обернулся к нему и пояснил:
– Ориосская мазь. Не слыхал о такой?
– Нет.
– Лучшее средство от ран. Сейчас ты сам почувствуешь. Я смажу твои раны, и тебя сразу потянет в сон. Ты уснешь, а утром будешь таким же, как до столкновения с этим чудовищем. Наберись терпения, скоро боль пройдет.
Когда незнакомец уснул после врачевания, Грон расседлал обоих коней. Потом залил водой из фляги горячее пятно из смеси чудесных порошков и немного постоял, задумчиво глядя на звезды. Он ни на мгновение не забывал о ночующих в лесу озерных метателях. Двинувшись дальше в путь, они, конечно, заметят следы копыт на дороге и, безусловно, постараются узнать, кто и с какой целью их обогнал. И куда спешит. Но бросить чуть не ставшего жертвой дракона неосторожного юношу было просто невозможно. Что ж, придется подождать до утра.
«Утро мудрее, чем вечер», – подумал Грон и усмехнулся. Кажется, он сочинил неплохое высказывание, достойное семи мудрецов Искалора!
Теперь, когда жизнь юноши была уже вне опасности, Грон решил подняться на холм. Туша дракона бесследно растаяла, чудовище погрузилось в мир теней. Когда Грон резал кинжалом коготь для незнакомца, то заметил, что из земли возле раздвоенного конца длинного драконьего хвоста словно бы истекает слабый дрожащий свет. Тогда не было времени полюбопытствовать, что же это за странный