Мельком оглядел камеру. Чисто, на шконках белые простыни вместо обычных серых матрасовок, простыней-чехлов, одеваемых на матрас. Пластмассовые кружки вместо алюминиевых, сигареты с фильтром вместо махорочки и рассыпного табачка.
Понятно, это вроде тридцати серебренников, за которые эти иуды и продались. Для обычного человека это мелочь, а для сидельцев знаки особого отличия от других, надо же администрации подкармливать своих псов, вот и бросают подачки. При удачном выполнении заказа, могут и водочкой побаловать, а то и наркотой.
В углу, возле отгороженного занавеской камерного туалета – параши, прислонившись к бетонной стене, сидел ещё один арестант, которого не заметил сразу. Тоже молодой, только явно не из этих. На лице живого места нет, взгляд затравленный, сам съёжился, пытаясь казаться меньше и незаметнее.
Понятно, ещё один бедолага, которого на перевоспитание кинули. И судя по его виду проходит оно успешно, парень вот-вот сломается, если уже не сломался. Наконец один из четвёрки, прихлёбывавший что-то из пластмассовой кружки, нарушил затянувшуюся паузу:
– Ты зачем земляк о моё полотенце ноги вытер, да ещё его и отшвырнул? Я его только постирал, сушить положил, а ты ноги. Подними его и положи на место, а то рассержусь. Меня кличут Бесом, я в хате смотрящий, а ты новый пассажир, ты ещё никто, давай поднимай – с явной издевкой говорил отморозок.
– Тебе надо, ты и поднимай – лениво и с достаточной долей презрения ответил Малышев, и не трещи, у тебя голос противный.
Такого ответа четвёрка явно не ждала. Они переглянулись с искренним изумлением, а глаза их стали наливаться злобой. Ещё пытаясь сдерживаться и говорить спокойно, липовый смотрящий процедил:
– Я не понял земляк, а ты чего такой борзый? Закукарекать хочешь? Так место у параши ещё есть, Толян подвинется, – правда Толян? – спросил отморозок у избитого. Тот испуганно и часто закивал. Малышев ответил так же лениво и презрительно:
– Ты я вижу не бес, а чёрт, закрой пасть пока сам не закукарекал.
Такого отморозок стерпеть не мог. Чёрт – это сиделец, который находится практически на самой нижней ступени уголовной иерархии, ниже только опущенные. Назвать при всех чёртом, значит нанести смертельное оскорбление, впрочем, Андрей этого и добивался, хотелось поскорее всё закончить.
Отморозок с похвальной быстротой вскочил на ноги, и прыжком бросился к Андрею, намереваясь растопыренной пятернёй ударить его по глазам. Только его быстрота не шла ни в какое сравнение с молниеносной реакцией офицера спецназовца.
Малышев, не вставая с места перехватил растопыренные пальцы Беса, лёгким движением вывихнул их, хотя легко мог бы сломать к чёртовой матери. Указательным пальцем другой руки легонько ткнул его в солнечное сплетение.
Отморозок хрюкнул, согнулся и громко