На мелководье у нижнего конца огромной расселины еще ржавели двадцатифунтовые каронады XVII века – там, где корсар XVIII века попытался забрать их из временно покинутого форта. А в остальном все как будто оставалось не потревоженным с того момента, когда форт перестал жить. И никаких гидов, никаких ухоженных дорожек, никакой претенциозной реконструкции. Истинная реальность былого, лишь притемненная, но не стертая промелькнувшими столетиями.
Когда уйдут из жизни люди, подобные Хоуарду Морри (а их так мало в любых краях!), с ними безвозвратно исчезнет почти все богатейшее и живое человеческое прошлое Ньюфаундленда. И придет конец укладу жизни четырехсотлетней давности.
Я считаю себя редкостным счастливчиком, раз мне представился случай приобщиться к этому укладу – к жизни ловца трески. Как-то утром в четыре часа Хоуард поднял меня с пуховой перины, накормил потрясающим завтраком и повел в темноте к концу помоста, где мне предстояло пополнить команду объездчика ловушек, состоявшую из четырех человек.
Я оказался на небольшом широком судне, оснащенном одноцилиндровым мотором в пять лошадиных сил. Было тихо и холодно, когда мы застрекотали к выходу из гавани. В темноте нам аккомпанировал приглушенный стрекот десятка-другого «однотактников», увлекающих невидимые суденышки в открытое море.
Нам предстояло посетить две ловушки. Упрощенно говоря, ловушки эти представляют собой огромные «ящики» из сетей со сторонами до пятидесяти футов. У них есть дно, но нет верха. От «двери» в одной из сторон тянется длинная, вертикально подвешенная сеть, направляющая медленно плывущую треску в ловушку.
Сооружение это закреплялось на морском дне большими коваными якорями – последним, что осталось от старинных и забытых кораблей.
Наша первая ловушка была установлена в девяти фатомах за островом Буа, и мы добрались до нее с первыми лучами рассвета. Наш шкипер, пока мы все перегнулись через борт, вглядываясь в черную воду, проверил ловушку джиггером – шестидюймовой свинцовой рыбкой с двумя огромными крючками, подвешенной на конце толстой лески. Он опустил джиггер в ловушку и резко его выдернул. С первого же раза он подцепил отличную жирную треску и втащил ее, переливающуюся жемчужным блеском, на борт.
– Сгодится, – сказал он. – Ну-ка, поднажмем, ребята.
И мы поднажали. Чтобы затянуть сеть, а затем справиться с колоссальным весом веревок и канатов, понадобились дружные усилия всех нас пятерых, и прошло полчаса, прежде чем, поддерживаемая поплавками на поверхности, она «пошла мешком». По мере того как мы перетягивали охапки воняющих смолой, ледяных на ощупь веревок через планширь, мешок все уменьшался