Лепёшки, отварная дичь и вяленая рыба, мясные похлёбки… И почти никаких овощей. Лейв обожал рыбу, Улла знала это – в первую очередь из-за запаха, который тянулся за ярлом. Сегодня рыбу приготовили всеми возможными способами. Улла любила треску, и её специально подали для невесты. Но поесть так и не удалось. Ничего не лезло ей в горло.
А еще всем досталось по порции хакарля – высушенного мяса забродившей акулы, – настолько был щедр ярл в день своей свадьбы.
Улла приподняла глаза и уперлась взглядом в грудь Скалля, изучая его праздничную рубаху с вышивкой. Надо же, а он не побоялся прийти без брони! Рубаха была яркого небесного цвета. Вдоль треугольного ворота – искусная тесьма: несколько кожаных шнурков переплетались крест-накрест, скрепленные в местах пересечения заклепками. Два тонких металлических диска – каждый меньше ладони – крепились к рубахе слева и справа на груди Скалля, а вокруг них шнурки изгибались симметричными линиями-волнами. Пояс конунга был очень широкий, из черной кожи и бронзовых пластин, а сверху – еще один пояс, потоньше.
Улла знала: из-за пугающих слухов никто не нападёт на Скалля или его людей. Часто тайком к ней приходили и спрашивали: что говорят боги о северном звере? Многие были бы рады примкнуть к бессмертному конунгу, который приведет их к сокровищам и величайшим победам. Если, конечно, он действительно избран богами.
Улла перевела взгляд на бойцов, так и не решившись взглянуть на Скалля или Лейва. Она увидела, как люди пусть и взмахивали кулаками в сторону врага, но на всякий случай искоса поглядывали на Скалля. Боялись, что им придется вступить в битву с ним, а не со смертными людьми. Уллу это на мгновение развеселило. Она прикрыла рот рукой, будто бы пряча ужас, а не улыбку. Как же это приятно – заставить ярла и его воинов отпрянуть в ужасе перед избранным богами бессмертным конунгом. Напугать его, унизить, а потом жестоко убить! За всё, что он натворил… Улла уже предсказала ему это.
– Готов ли ты, ярл? – повторил конунг и проследил за взглядом Лейва, когда тот повернул голову к Улле. Его ухмылка была такой ядовитой и хищной, что Улла не решилась бы даже пить с ним из одной чаши. Побоялась бы отравиться. От взгляда Скалля было не по себе. Ей даже показалось, что конунг знает о ее обмане. – Ведь вёльва уже попросила у богов дать тебе волчий хвост, которым ты сможешь повилять для нас?
– Щенок! – ярл презрительно скривился. – Моя жена – вёльва, говорящая с богами. И только благодаря её великой силе я получил благословение. Я прошел путь, который ты не можешь себе представить, чтобы стать ульфхеднаром, – фыркнул Лейв и повернулся к жене. – Улла указала мне верную дорогу. Она изменила мою жизнь. Я боготворю свою жену, – он взял ее руку и поцеловал пальцы. Сердце Уллы замерло, она не моргая смотрела на ярла Лейва снизу вверх. – Поэтому я не допущу кровопролития на ее свадьбе. Идем, жена, твои глаза,