– Ладно, хер с вами, обрыганы, – сказала Кира и направилась в сторону выхода.
– Руки вытянули вперед быстренько! – скомандовал мелкий, взял первую пару кандалов, с короткой цепочкой, и защелкнул их на запястья стоявшего первым одного из цыган. Когда очередь дошла до меня, я тоже послушно подставил руки. Уже прикинув, что освободиться от этих оков никакого труда не составит.
– Теперь все повернулись мордами вправо! – прикрикнул Мелкий. Строй команду более или менее слаженно выполнил, хотя и не все с первого раза. А Мелкий стал защелкивать кандалы на ногах – сковывал попарно. Одну ногу с тем, кто стоит спереди, другую ногу с тем, кто стоит сзади. То есть, шагать нам теперь предстояло в ногу, и никак иначе.
Когда Мелкий почти закончил, в зал ожидания вошел Папаня. Он тоже натянул кожаную куртку, а на растрепанных волосах красовалась кожаная же кепка. Он подошел к Кире и начал что-то ей вполголоса говорить. Отвечала она односложно, резко, но тоже негромко, разобрать не получалось. В конце концов Папаня стянул с головы кепку, несколько раз поклонился и полез в карман. Достал оттуда комок смятых купюр, принялся их аккуратно складывать. Кира нетерпеливо притопывала ногой, в конце концов, вырвала у него из рук все бумажки и толкнула его в грудь. Он попятился, еще несколько раз униженно как-то поклонился и подошел к Гиене. Они зашептались.
– Куда уставился, мозгляк? – гаркнул над ухом Мелкий и ткнул меня в бок. – Так, все! Слушать сюда! Сейчас я пойду вперед, а вы за мной! Шагать строго в ногу, правой-левой, правой-левой! Вы как, рванина, право от лева отличаете? Давайте, потопали!
Мелкий зашагал впереди, горланя команды. Строй двинулся за ним, бряцая цепями и путаясь в ногах. Веня пристроился к колонне справа, а Брежнев – слева. Замыкали шествие Гиена и Папаня. Я бросил взгляд на труп бомжа. Под головой натекла кровавая лужа, от лица осталось сплошное месиво. Да уж, нравы…
Мы вышли из здания вокзала с противоположной стороны, и я с интересом стал глазеть вокруг. Небольшая площадь, если утоптанную землю в принципе можно так назвать, окружена унылыми приземистыми зданиями. Часть из них явно когда-то были складами, несколько жилых домов, правда, не особенно обитаемых. Дальше наш путь шел вдоль железной дороги, по пыльной колее. Мелкий кричал свое «Право-лево!», мы перебирали ногами. Приноровились быстро, колонна двигалась более или менее ходко. Я оказался примерно в середине строя, впереди меня – Бюрократ, за спиной – жулик.
Примерно метров через пятьсот мы подошли к мосту. Точнее – к его останкам. Более или менее сохранился только первый пролет. Его ржавые металлические балки торчали над высоким берегом, покореженные рельсы загибались вниз. Остальной же мост был или взорван, или сломался по каким-то другим причинам, причем произошло это уже очень давно. Сквозь рельсы железнодорожного полотна проросли уже весьма внушительные деревья.
Река была здоровенная.