– Ну… Такое дело, – Клоун, невиданное дело, похоже, засмущался. – Я хочу обратно в десант! Вот!
– У меня к тебя два вопроса. Что ты конкретно вспомнил? За что тебя «переформатировали»? – я загибал пальцы рук. – О! Еще третий! Почему ты думаешь, что тебя возьмут обратно? Я дико извиняюсь, но скорее всего, ты где-то знатно накосячил!
Клоун яростно чесал лысину. У меня появилось опасение, что он ее протрет до мозга.
– Да, немногое. В основном, бои. И подразделение, где служил. И, знаешь, что? – он испуганно посмотрел на меня. – По-моему, я был Сержантом!
– Да ты что! – я вытянулся по стойке смирно.
– Не смешно. За что стерли – не помню. Что возьмут – не думаю. Но очень хочу. Ты не понимаешь! – Клоун задумчиво посмотрел вдаль, подбирая слова. – Это как Семья. Я их не помню. Но люблю!
У меня внутри что-то нарастало.
Поле боя. В воздухе воняет гарью и кровью. Здоровяки в черных доспехах устало смеются, сидя на земле в ожидании эвакуации. У всех на груди и левом плече одинаковая эмблема… Я пытаюсь ее рассмотреть… Но, видение отступает. Остается только ощущение. Семья! Ты не прав, Клоун, я тебя прекрасно понимаю!
– Але! – Клоун тряс меня за плечо и уже замахивался дать мне дружескую пощечину.
– Я в порядке! Порядке!
– А ты посреди боя так не вырубишься? – подозрительно прищурился Клоун.
– Не вырублюсь, не волнуйся!
– Ну-ну…
– Скажи мне еще одну вещь. У десанта разве не свои учебные курсы?
– Так-то да, но пехота – кузница кадров десанта. Они всех перспективных к себе перетягивают – пехотные командиры десантных за это ненавидят!
– А ты перспективный? – я улыбнулся.
– Конечно! – Клоун осекся. – А ты… Не хочешь со мной? Из тебя выйдет толк.
– Неужели? – я развеселился. – Вообще-то я с детства хочу быть качмонавтом!!!
– Кем? – во взгляд Клоуна вернулась подозрительность.
– Леееха! Качмонавтом! – по-ходу, у меня истерика.
Клоун уже даже не моргал. А меня согнуло в приступе смеха. Эка, меня накрыло! Я просмеялся и вытер слезы – благо Клоун больше не пытался привести меня в чувство физическим воздействием.
– Щучу я… Щучу! – я вытер выступившие слезы. – Десант, так десант! Нам, татарам – все равно!
Лицо Клоуна просветлело.
– Правда? Здорово! … А кто такие татары?
Я просто махнул рукой. Пора заканчивать с этой петросянщиной… чтобы не значило это слово.
– Овцу берем с собой. И это не обсуждается!
Клоун закивал головой.
– Конечно! Она толковая! То есть … В смысле послушная! В смысле…
– Да понял я, не напрягайся. В смысле, берем. Кстати, пошли обратно, а то вон Кадет ожил вроде – как бы опять на Овцу не набросился!
– Итак, Кадет, винтовку мы вам отдадим!
Овца посмотрела на меня, сначала недоуменно, потом растерянно. Часто заморгала ресницами. Блин, это как конфету у ребёнка забирать! Моя решимость стала падать. Я отвел от нее взгляд, прочистил горло и продолжил.
– Кхм…