В реальности же оказалось, что император – само совершенство.
Он касался моей руки…
Вот так запросто, без неприязни.
Он осматривал меня и предлагал довезти, а я отказалась и сбежала как последняя трусиха.
Тори, опомнись! Ты станешь магом правосудия и будешь отлавливать опасных преступников. Тебе нельзя замуж, ты там испортишься, скиснешь и обрюзгнешь! Неужели смазливое личико способно поменять твои планы на дальнейшую жизнь?
Конечно же, неспособно.
Но утром я принаряжалась уж очень ответственно, а вместо одной косы заплела аж две, правда, на моих волнистых волосах они смотрелись пухлыми сардельками. Боги даровали мне непослушную копну, которую толком не приведешь в порядок. Вечно что-то торчит, топорщится.
Я надела лучшее платье, купленное отцом на мои восемнадцать лет. Шелковая ткань вызывающе алела, а расшитый бисером лиф сверкал точно усыпанный бриллиантами.
– Госпожа, вы так красивы! – Дядюшка Том промокнул глаза платочком, смотря, как я спускаюсь с лестницы, приподняв подол платья. – Император без раздумий женится именно на вас. Отбор можно считать состоявшимся.
Ну-ну.
Мои планы ровно противоположные. Может, всё же стоило кинуться в объятия императора прямо из-под копыт лошадей и с криками «Родненький, я же тебе небесами дарована!» навеки отпугнуть его от себя?
Я крепко обняла дядюшку Тома в благодарность за добрые слова. Он знал меня с рождения, а потому всегда относился с отеческой заботой.
– Так-с, хватит сопли на кулак наматывать, – сказал строго. – Поехали очаровывать правителя. Только это… – он вдруг смутился. – Постарайтесь не показывать ваших… ну… рогов. Ладно? Пусть о них император узнает чуточку позже.
Да-да. Как и о любой другой изюминке женщины.
Мы ведь всегда изначально милы, красивы и приветливы. А стоит браку свершиться, как показываем себя настоящих. Здравствуй, дорогой муж, люби меня такой, какая я есть. Кстати, мои ресницы накладные, а талия была затянута в корсет, поэтому и казалась осиной.
Мама любила повторять, что женская магия заключается в том, чтобы влюбить в себя мужчину так крепко, чтобы он опомнился только на брачном ложе.
Вскоре мы с дядюшкой Томом въехали через огромные ворота во дворец, и, стоило повозке оказаться во внутреннем дворе, как в небесах искрами зажегся родовой герб моего дома, и усиленный волшебством голос произнес:
– Леди Виктория Кёрн, северная провинция, город Росстар. Приветствуем вас!
Почему-то мое сердце сделало кульбит и бухнулось вниз живота.
Что-то должно случиться и обломать все мои планы.
Причем совсем скоро.
ГЛАВА