Так что не все так уж ясно с реальным социальным оптимизмом и счастьем нашим с вами, возлюбленные россияне.
Здесь, конечно, мой критик может усмехнуться и сказать: ну ты загнул, старик! Ведь наш народ действительно счастлив. Независимо от опросов. Счастлив не просто количественно, а качественно. Доказательства? Да вот хоть история с только что случившейся поездкой Владимира Путина в Хакасию, к местам страшных пожаров. На вопрос, как они поживают, погорельцы – непосредственные жертвы пожаров, лишившиеся всего небогатого добра, – громко и последовательно кричали: хо-ро-шо! И щедро благодарили власть, которая не смогла смертоносные пожары предотвратить.
«Кажется, трудно отрадней картину нарисовать, генерал?» ©. (Генерал – это не я, если что).
И критик мой будет абсолютно прав.
Счастье – вещь глубоко субъективная. Цельная и целостная. Она не разлагается на отдельные компоненты и детали. Не зависит от цен на нефть и курсов валют.
Счастье – как легендарный Винни-Пухов мед: это такой странный предмет – или он есть, или его нет.
Счастливым можно быть в одиночку. Это, как правило, удел гениев, героев, маньяков, безумцев.
Счастлив наркоман, сделавший себе инъекцию героина. Счастлив пожилой профессор, влюбившийся в юную студентку и сбежавший с ней из привычного мира, бросив все прежнее. Счастлив тиран, упивающийся обществом своей единственной возлюбленной – власти.
Но для многих счастье – вещь коллективная. Быть среди своих, в своей среде. Понимать окружающих и быть понимаемым ими. Говорить с ними одним языком и на одном языке (что не одно и то же). Чувствовать свою уместность именно в этом обществе, здесь и сейчас. (Несчастен тот, кто родился не вовремя или не к месту. Впрочем, это тема для отдельного большого разговора, не в этом тексте.)
И Владимир Путин действительно подарил счастье многим миллионам людей. После аннексии Крыма многие миллионы словно вернулись в молодость. Когда деревья были большими, а страна – великой. Где право унижать и бить нас принадлежало исключительно нам самим. В меру нашего трудноискоренимого исторического мазохизма.
Говорят, тогда мы жили голодно? Да мы и потом, после СССР, нимало не жировали.
Исчезают наши гражданские свободы? Но зачем нам свободы, если они не приносят счастья? Счастье для многих – антоним свободы.
Счастлив тот, кто смог сбросить самый тяжелый груз – бремя ответственности.
У нас что-то не клеится? Виноват Барак Обама, это уже ясно. И пока он жив, клеиться и не может. А после Обамы придет какой-нибудь другой негодяй, и все пойдет по следующему кругу.
Трудно объяснить счастливому, что он не должен радоваться. И главное – почему не должен.
И раз правда – устраивающая версия, а нас устраивает версия, что мы счастливы, то так оно и есть.
Это не значит, что отрезвление не придет. Скорее наоборот.
С этого мы начинали. За все в жизни надо платить. И самую высокую цену – за неосновательное обогащение