Госпожа хорошо относилась к своим голубкам, заботилась о них и почти любила, а её, в свою очередь, любили мужчины и охотно отдавали деньги. Хозяйка была слишком мила и властна, чтобы гости при ней начинали наглеть.
Господа и дамы, свитами, парами и по отдельности, шли сюда по дорожке, оставив экипажи на месте, таковы были правила. Они всё прибывали и прибывали, неторопливо нагуливая аппетит, пока, наконец, не пришла нужная делегация.
Прилично одетые господа в серых плащах пешком вошли через чугунные ворота с золотыми верхушечками. Возглавлял процессию с иголочки выглядящий седоволосый юноша с тонкими островатыми чертами лица. Кожа его была бела и очень гладко выбрита, юноша пользовался пудрой.
– Господин Адам, – матушка Альхен, как её многие называли, присела в почтительном реверансе, – как я рада вас видеть в нашем скромном заведении!
– Благодарю вас, госпожа, – горделиво ответил юноша, – я немного устал с дороги, поэтому прошу простить меня и за мой вид, и за моё настроение.
– Конечно-конечно, мой дорогой, – торопливо по-свойски заговорила она, – чем могу служить?
Юноша вымученно улыбнулся, но, тем не менее, продолжил говорить.
– Сейчас меня очень интересует ваше лучшее вино, – сдержанно ответил он, – А потом…кто знает?
– Пойдёмте, герр, я провожу вас… – ответила госпожа Альхен и повела юношу за руку к столу.
Они растворились в толпе гостей, а свита волчьего принца осталась стоять у входа, частично стараясь не выделяться из общей массы, чтобы не оказывать недоверия к местной охране. Дамы и господа сейчас создавали искусственно беспорядочное движение, стараясь наблюдать за теми, с кем они проведут остаток этой ночи.
В это время, среди нескольких статуй на крыше, сидела большая фигура и с интересом наблюдала за происходящим. Она ждала, когда же нужный гость пойдёт по лестнице наверх, в номера, возможно, прихватив с собой кого-то в компанию.
Рядом с ней лежал бессознательный охранник, оглушённый, но не сломленный. Второй отважно закрывал своим телом крепкую толстую верёвку и абордажный крюк. На самом деле, сейчас весь путь до крыши был усеян подобными экземплярами, как правило, тщательно спрятанными.
Так или иначе, цель для стрелка была близко, и вид с этой позиции открывался прекрасный.
А вот и он, поднимается по крытой лестнице в сопровождении телохранителя. И от него славно веет духами, можно за километр учуять, в какой комнате нужно искать. Правда, запах мяты во рту белым визгом застилал все остальные ароматы, но стрелок сможет разобраться в следах. А вот его разобрать никто не сможет…
«Здравствуй, герр, – подумал Вальдман, – вот мы и снова свиделись. Заждался, наверное, палач-то мой».
На втором этаже послышался ряд дамских смешков, и телохранитель вышел на лестничный пролёт, судя по красной скривившейся роже, не сильно довольный своим положением.
«Ничего, это ещё цветочки».
Адам