Сто двадцать пять метров. Мой абсолютный предел и потолок, выше которого уже не разогнаться. Можно скакать зигзагом, набирая ускорение, а затем прыгая вверх и снова падая, но враги вряд ли будут ждать пока я скачу на ветру. А значит у меня всего несколько мгновений. И самое главное я уже видел.
Перед глазами стояло три области. Самая большая – серая, опоясывающая поле боя. Все мы находились внутри нее. Вторая, не многим меньше – синяя. Не идеальный круг, а скорее многоугольник с опиленными краями. И последняя область – красная, внутри которой нахожусь уже я. И главное – за счет такого разнесения я могу примерно определить вершины.
Стрелять по мне начали через две или три секунды, быстро сообразили, черти пернатожопые. Но и я успел выстрелить из «Гнома» все шесть раз. По одной зажигательной гранате на предполагаемую точку нахождения тварей. Один раз на столько повезло что после попадания область резко сократила в объеме. Не то убил с первого выстрела, не то противник успел переместится, но это было не так важно. Из окон многоэтажки и с крыши развалин напротив заработали «шмели».
Современные огнеметы – это не разбрызгиватель с баллонами огнесмеси за спиной. И даже не ядреная химия. Шмели – выглядящие точно, как и остальные гранатомёты-тубусы, но при этом служат не для поражения техники, а против живой силы противника как на открытой местности, так и в укреплениях. Выглядят их взрывы совсем не так эффектно, как в фильмах – но силы взрыва хватит всем.
Туман разметало на клочья, поднимающиеся над землей. Огненные вихри разметали холодный воздух и оголили целые пласты земли, на которых под куполами скрывались наши противники. Оглушенные и дезориентированные они не сразу пришли в себя, а когда начали подниматься – уже было поздно. Пусть их щиты и отражали пули, но воздух, а главное температура окружающей среды, легко проникала сквозь них. И разверзся ад.
Меньше чем за минуту на окрестности многоэтажки обрушился десяток снарядов, выжигая целые области. Земля спекалась, бетон трескался от температуры, а туман испарился баз следа. Заключенный в тюрьму собственного силового поля ящеры сгорали стоя на коленях, утопая в расплавленном асфальте и дохли, быстро и безоговорочно.
Приземлившись на крышу разрушенного здания, я вжался в угол, дожидаясь пока у отстреливающихся ящеров или кончатся патроны, или они сменят прицел. Но свое решающее слово сказала погода и смерть их мага поддержки. Ветер начал сдувать клубы тумана, и вскоре между нами оказались мечущиеся на открытой местности ящеры.
– Красный, видишь их? – услышал я голос Бориса в наушнике.
– Да, ты был прав, на фоне пламени их отлично видно! Бейте по синим областям! – отозвался командир спецназа и вскоре загрохотали пулеметные очереди. Из ниоткуда над землей выплескивались фонтаны крови, и только затем падали убитые ящеры, теряющие невидимость. Тепловизоры не могли увидеть скрытое, но прекрасно отображали