– Само пройдет, – так думал Толик. – Маленько перебрал… Маленько утомился…
На обследование он не пошел, но все заметили, что после этой елки у Толика началась какая-то непонятная тоска. Откуда ни возьмись тревожность, он даже скорость перестал превышать. И утомление, и равнодушие к жизни, и наплевательское отношение к деньгам. Он притащил Галке мешок премиальных, и у него не возникло мысли, куда же их потратить.
– Квартиру! – соображала Галка. – Будем дочке копить на квартиру, а то кто ж ее замуж возьмет, такую костлявую?
Толику было все равно. Он перестал шутить, смеяться, а потом случилось самое страшное – Толик перестал есть.
Толик не ест! – эта жуткая новость облетела друзей, и Толика удалось затащить на прием к кардиологу. Там выяснилось, что вся эта тоска – не шутки, что голова у Толика держится на честном слове, и пришлось его экстренно готовить к операции.
Неделю Толик лежал в больнице. Галка ездила к нему автобусом из поселка в город. Платочек надевает, губы узелком, глаза не видят ничего, в автобусе сидит – боится, вдруг приедет, а мужа нету, скажут – в морге ваш кормилец, забирайте… Страшно! Поэтому спешит, спешит кормить. Кормить и любить – это у нее было где-то рядом, это в ее голове слилось совершенно. Кого люблю – того кормлю, примерно так.
С маршрутки выскочила – и бегом, бегом по переходу, чтобы не остыло. В котомке у нее кастрюлька с пирожками, в полотенце укутанная, пирожки сдобные, с печенкой, с капустой, медсестер угостить, котлетки, куда ж без них, куда ж без кроличьих котлеток, на всю палату Толик раздавал котлетки, чтоб Галка не ругалась, и банка киселя, и на завтрак еще ему кашка молочная, маслицем сдобренная. Все в сумочке несет, к груди прижала, под ноги не глядит, больница вот она, за переходом сразу, возвышается как крепость. И вся толпа, что с конечной из автобусов высыпает, тоже двигается в больницу, все спешат к своим, несут покушать, спешат, чтоб не остыло, еще моргает желтый, а все уже на старте, приготовились, подавшись вперед, все ждут зеленый, упираются в спины друг другу, и Галка стоит впереди, как знаменосец перед колонной трудящихся, высокая, крепкая, в полусапожках, в турецком кожаном пальто… Загорелся зеленый – и она ломанулась, направо, налево не глядючи…
Галя! Галя, дорогая! Что ж ты с нами делаешь?! Да что ж ты веришь-то всему, что телевизор скажет! Путь к сердцу у нее через желудок… Горит зеленый – идите смело…
Все проверять, Галина, детка, все в этой жизни нужно проверять!
Неприметная серая машина ехала по трассе на всех парах, и не успел водитель сбавить скорость, и не успел затормозить, а и не