– Пожалуйста, отпусти меня. Я хочу уйти.
Он держал её ещё минуту. А после дотащил до машины телохранителя, сунул на заднее сидение и с силой захлопнул дверь.
Когда они завернули за угол, Гена предложил Ане платок, но она отказалась за ненадобностью. Сжав до боли в горле челюсть, она смотрела сквозь город, такой фальшивый и чёрный.
Аня не с первого раза попала ключом в замок. Шатаясь, вошла в коридор квартиры и сбросила туфли.
– Так рано? – из комнаты показалась мама и всплеснула руками. – Какая ты нарядная! Знаешь, звонила бабушка, она совершенно не против ваших отношений со Святославом.
– Забудьте, – хриплым голосом ответила Аня и потащилась в свою комнату.
– Что случилось?
Встревоженная мама вошла следом. Аня упала на сложённый диван лицом к спинке.
– Потом, – только и смогла сказать она.
– Он что-то сделал?
– Нет. Я хочу побыть одна.
Невыплаканные слёзы отравили кровь. Всю ночь Аню тошнило, а к утру поднялась температура.
Глава 3
Аню лихорадило два дня, она или спала, или лежала, глядя в стену. Температура была невысокая, но самочувствие паршивое, потому мама вызвала врача из поликлиники, тот выписал лекарства, которые не помогали. От жара у Ани появлялись тревожные сны и бред: ей снилось, что она рядом со Святославом, но в тот же миг их разделяла полоса, словно кто-то мазнул чернилами. Чудилось, что он сидит на стуле рядом. Она вскакивала с постели и обнаруживала себя в пустой тёмной комнате. Пару раз просыпалась, задыхаясь от слёз.
На третий день лихорадка отступила. Тоска же надолго поселилась в сердце, может, и навсегда.
– Анечка, – сказала мама, – боль никуда не денется, чтоб она ушла, нужно отвлечься, а не запирать себя в комнате. Давай закажем пиццу, посмотрим какой-нибудь фильм? Ты ничего не ела два дня. Всё! Хватит страдать романтизмом!
Аня кивнула, поплотнее кутаясь в плед. Через час мама позвала на кухню, где уже накрыла стол и включила старую комедию. После еды, действительно, стало немного легче, фильм помог целых полтора часа не думать о прошедшем воскресенье. Почти. Этому мешала коробка с фруктами на подоконнике.
Вернувшись в свою комнату, Аня достала из сумочки телефон. За время бездействия аппарат отключился. Дрожащими руками она вставляла в смартфон зарядное устройство, потом ждала загрузки, слушая тревожно бьющееся сердце.
Святослав звонил ей трижды, вчера вечером в последний раз.
Аня взметнулась: «Перезвони! Скажи, что ты идиотка. Просто дура набитая!”
Она металась по комнате словно кошка по тесной клетке, которую тащат к реке топить.
«Объяснись! Попроси прощения!» – орал внутренний голос. И вот палец был уже занесен над кнопкой вызова, как что-то удержало руку на весу.
«А дальше? Думаешь, истерика на ровном добавляет тебе очков? Ведь он увидел, какая ты неуравновешенная, не смогла справиться с лёгким стресс-тестом. Свят не из тех, кто будет тратить время на уговоры