Хищник номер один. Анастасия Евгеньевна Титова

приключений. Когда всем жителям бункера разрешили выходить на улицу, Ваня первым надел костюм и предложил Соне прогуляться. Соня же наоборот была довольно осторожной девушкой. Она редко выходила из своей комнаты, а уж из дома и подавно. Ваня буквально силой вытаскивал ее на прогулки. И мало-помалу, Соне стал передаваться авантюризм молодого человека. После завтрака они вместе выходили гулять. Почти всегда, путь их лежал к морю. Когда Ваню нашли, единственное, что было при нем, это доска для серфинга. Ваня катался на доске практически с самого детства. Это было его страстью. Поэтому, когда впервые, спустя два года, прибор показал, что вода не заражена, Ваня рванул в море. Соня же, которая стояла и смотрела на Ваню, разинув рот от восторга, впервые поняла, что не просто восхищается Ваней. Соня впервые поняла, что любит Ваню.

      Девушка подошла к телевизору и выключила его. В столовой уже никого не было. Вани нет уже минут тридцать, не меньше. На кухне было тихо. Соня вышла из столовой и направилась к себе в комнату. Сев за письменный стол, она достала из ящика стола небольшую тетрадку в кожаном переплете. Это был ее дневник, который она начала вести с того самого дня, как попала сюда, три года прошло с тех пор. Девушка открыла дневник ровно посередине и достала оттуда маленький клочок бумаги. На нем были нарисованы глаза, это были Сонины глаза. Рисунок был Ванин. Это был его первый рисунок. Он подарил его Соне на следующий день их знакомства, сказав, что ему всю ночь снились ее глаза.

      – Тот еще романтик – усмехнулась девушка и убрала обратно рисунок.

      Но все два года их с Ваней знакомства, он держал ее на расстоянии. Не давал чувствам вырваться на свободу.

      – Если они вообще у него есть – вздохнула девушка.

      Соня искренне верила, что за два года общения, у Вани все-таки появились к ней чувства. Он частенько с ней заигрывал, Соня не могла этого не заметить! Но в тоже время, всегда давал понять, что они только друзья. Если Соня пыталась вызвать в нем ревность, или проявление чего-то большего, нежели просто дружбы, Ваня, либо пресекал эти попытки, либо никак на них не реагировал.

      «Он же наверняка знает, что нравится мне, он не может этого не знать! И его дневник, то, что я успела прочитать, он же пишет обо мне! А, значит, думает, и не только как о подруге, но, как и о девушке.

      Или… может… мы так долго дружим, что упустили момент стать парой. Передружили… что ли… А утренний поцелуй, а когда я проснулась, он тоже меня поцеловал. Неужели это из жалости?!»

      В дверь постучали.

      – Открыто – ответила Соня. В комнату вошел Ваня.

      – Ну, что там, Вань? – девушка вскочила с кровати и подошла к молодому человеку так близко, что он почувствовал ее дыхание на своей шее. Соня слегка дотронулась плечом его руки.

      – Виктор Федорович сказал, чтобы зафиксировано еще несколько нападений. Одно в Париже, одно в Нью-Йорке и два в… Соня, что ты делаешь?

      Девушка провела пальцем по руке Вани, на коже сразу появились мурашки. Ваня потер руку в том месте.

      Соня отскочила от парня, сама, не ожидая от себя такой смелости.

      – Ой,