– Вечером тринадцатого я был на лекции в МГУ. Что-то про управление экономикой. Я плохо запомнил, потому что оказалось неинтересно. Лекция закончилась где-то в половине девятого. Потом я поехал назад в Долгопрудный. Вот, собственно, всё.
– Понятно, – следователь откинулся в кресле и сложил пальцы в замок. – А теперь вопрос номер два. Где, Андрей Николаевич, все ваши документы? Паспорт, зачётная книжка, комсомольский билет, профсоюзный, деньги в конце концов. Вы же их где-то храните.
– Документы? Деньги? – мои брови поползли вверх. – В комнате в общежитии, где же ещё? В нижнем ящике стола. Я их всегда там держу.
– Странно, – покачал головой прокурорский. – Вчера вашу комнату обыскали, но ничего не нашли.
– Действительно, странно, – пожал я плечами. – Возможно, вы что-то там перепутали. Исчезнуть ничего не могло.
– Ну, хорошо, – не стал спорить следователь. – Возможно, это и вправду накладка. В любом случае, вы на оба вопроса ответили. А теперь приступим к разговору по существу.
Он вновь поднял трубку и быстро проговорил:
– В двести пятнадцатую адвоката, пожалуйста… Всё. Жду…
Честно сказать, я думал, что защищать меня будет какая-нибудь молодая особа лет двадцати пяти, недавно окончившая институт и отправленная сюда для получения опыта и юридической практики. В своё время считалось, что именно такие и назначаются бесплатными адвокатами, а более опытные и успешные без гонорара даже на телефонный звонок не ответят, не то что за дело возьмутся.
Однако нет. Моим адвокатом оказался мужик лет, наверное, под пятьдесят, от которого при первом же взгляде прямо-то веяло уверенностью и опытом. И со следователем, похоже, он был давно знаком. Поздоровались они, по крайней мере, весьма дружелюбно, почти по-приятельски. Так что опять оказался прав мой сокамерник: «…и адвокатишку соответствующего подгонят». Вот, собственно, и подогнали. К бабке не ходи, роли у этих двоих расписаны досконально. Точь-в-точь как в известной «игре» с двумя полицейскими – добрым и злым…
Официальный допрос начался буднично.
– Ознакомьтесь с постановлениями о вашем аресте и о привлечении в качестве обвиняемого, – протянул мне следователь два бумажных листка.
Я взял их в руки, вгляделся.
Всё, как предполагалось. Меня обвиняли в убийстве господина Попова. Мерой пресечения было избрано заключение под стражу на срок до конца декабря. Основания…
– Хотелось бы поподробнее ознакомиться с основаниями для обвинения и задержания моего подзащитного, – опередил меня адвокат.
– Естественно, Семён Яковлевич. Какие вопросы, – развёл руками наш визави…
Вопросы, простые и каверзные, понятные и не очень, сыпались на меня в течение трёх часов. На большинство из них я ответил, на кое-какие – нет, а на явно провокационные ничтоже сумняшеся заявлял, что, мол, не помню, не знаю, не слышал.
После того как следователь выложил «главный козырь» –