Три жемчужины: Иссык-Куль, Валаам, Сплит. Где и как отдыхали советские люди. Маргарита Бахирева

Турции и заключения мира Андрей Николаевич решает исполнить давнее «желание сердца»: «пуститься в тяжкий и долгий путь, который всегда был моею целью, – в Иерусалим». Как писал К. Бальмонт, любовь к далекому, к тому, что связано с мечтой, – вот, быть может, первый признак романтизма. <…> Они жадно устремляются <…> к иным странам, к чужим краям. Романтики устремляются от прозаических, серых будней своих стран в экзотический, яркий мир чужих, дальних стран, прежде всего стран Востока. 2 [1] Муравьев вспоминал: «Щедрою рукою вознаградил меня Господь, ибо все, что я ни приобрел впоследствии, как в духовном, так и в вещественном, истекло для меня единственно из Иерусалима. Это была минута, едва ли не лучшая в моей жизни, за которую действительно сторицею получил я воздаяние» [2].