Я не знаток рогатого скота, но что-то мне подсказывает, коровы точно себя так вести не должны. К тому же, ещё очень хорошо помнилась встреча с быком Сидоровых на лугу. Хотя тот, между прочим, был гораздо меньших размеров.
– Мляха муха… – Я почувствовал, как второй раз за последние десять минут у меня немеют ноги. – Это не корова, да?
– Нет, Жорик. Это не корова. Это, прости меня Господи, Лютик… – Дед Мотя говорил тихо, спокойным, ласковым голосом. – Как, долбоклюй ты неумный, можно было не понять? У коровы – сиськи. Ты видишь здесь сиськи?
Матвей Егорыч улыбался, будто Лютика можно таким образом успокоить. Думаю, быстрее это было нервное. Потому что улыбку деду словно намертво приколотили. Ясное дело, быку срать на улыбки, хотя любое вменяемое вещество испугалось бы дедовского оскала. Чистый маньяк.
– Да я в душе не имею понятия. Про быка даже хрен вспомнил. И что ж, Федька дурак вести его на кладбище? Я ведь не знал, что и правда дурак.
Рядом громко хрюкнул Андрюха. Реально хрюкнул. Я так понимаю, это не была попытка засмеяться.
– При чем тут Федька? – Все так же ласково спросил Матвей Егорыч. – Федька дома спит, а нам сейчас мандец будет. Эта тварина хрен что жрала весь день, похоже.
– Му-у-у-у…. – Уже громко, никого не стесняясь, высказался бык, а потом долбанул по земле копытом так, что кусок земли отлетел на пару метров.
В этом звуке имелось столько обещания. Конкретного обещания порвать нас на много маленьких Жориков, Андрюшек и Егорычей.
– Что делать то… – Это был риторический вопрос с моей стороны. Ответ, в принципе, я уже знал.
– Бежать! – Гаркнул дед Мотя и рванул так, что я просто охренел от его прыти.
Глава 4: Про олимпийские виды спорта и пользу авторитета
– Так… Меня интересует конкретный ответ на конкретный вопрос, за каким чёртом вас троих ночью носило по деревне?
Ефим Петрович изучал деда Мотю, Андрюху и меня внимательным взглядом.
Мы сидели рядком, напротив стола участкового, в его же кабинете. Как школьники, которых вызвали к директору, сложив руки на коленях и всячески демонстрируя лицами желание к сотрудничеству. Сам кабинет располагался в здании сельсовета и был следующим по коридору после председательского.
Не ожидал, если честно. Мне казалось, у мента, пусть даже деревенского, должно иметься свое, отдельно стоящее здание. Ну, там обезьянник какой-нибудь, не знаю. Куда сажать нарушителей, если что? Однако, как тихим шепотом пояснил дед Мотя, в промежутках между злыми высказываниями хозяина помещения, в ведомстве Ефима Петровича имелись пять деревень, а основная, так сказать, база и опорный пункт, находились в Воробьевке, которая, вроде, была районным центром. Вот там, по заверению Матвея Егорыча, имелось целое отделение милиции, к которому и были прикреплены все сотрудники. На вопрос, с какого тогда перепуга Ефим Петрович трётся в Зеленухах, дед рассказал, что сам участковый –