Она выпрямилась и почувствовала, что больше не ощущает своего натруженного тела и может парить над землей, словно перышко. Вот уже пятнадцать лет у нее не было покоя: она не могла ни говорить, ни смеяться, как другие люди; мечта о том, чтобы увидеть Лалуну нормально двигающимся, не давала ей ни есть, ни спать.
Чего она только не перепробовала… Нетрадиционная медицина и колдовство, лекари-знахари, заговоры-ритуалы, травяные отвары и чудодейственные притирки – ничто не смогло исцелить безжизненные ноги ее сына.
Едва Сукхан вышла из господского дома, в деревне ей встретилась группа школьников с писчими досками и портфелями в руках. С какой тоской смотрела на них уставшая Сукхан Бхауджи! Лалуна тоже настаивал, что должен ходить в медресе. Ковылять на подпорках ему помогала двоюродная сестра Бхаггу. Девочка всегда уговаривала Сукхан не переживать: «Не волнуйтесь так, тетушка, он же со мной». Она забирала из дома его чернильницу и писчую доску и несла их до школы. Раньше Сукхан сама отводила сына в медресе, но тогда она даже бегом не всегда успевала на работу. А попробуй опоздай хоть на минуточку, девицы уж своим языкам волю дадут, так ядом брызгать и начнут.
Какие же они славные, эти ребятишки! Одной рукой прижимают к себе писчие доски, а в другой держат чернильный прибор. Вот эти шалуны, болтая и смеясь, приближаются к ней, и кажется, будто мимо пронеслась стайка милых оленят. Внезапно ее осенило: вот же он, ее Лалуна, идет по правой стороне улицы, такой высокий, сильный и крепко сбитый, вразвалку ковыляет со своей писчей доской. Его босые ноги покрывает, точно материя, плотный слой пыли и грязи, но он очень красивый мальчик, его портит только отвратительная, латаная-перелатанная повязка на бедрах. Больше она не позволит ему ходить в медресе в этой ужасной повязке. Его ровесники давно одеваются как взрослые, носят штаны. Она сберегла несколько заработанных мытьем посуды монет и хранит их в кувшине в кухне. Это деньги на черный день, но уродливая одежда так портит ее мальчика! Если откладывать исполнение желаний на потом, можно вовсе разучиться радоваться жизни.
Ее окружала толпа детей, а ей захотелось растолкать их, броситься, словно сметающая все преграды на своем пути корова, к своему ребенку, сжать его в объятиях, рассказать, что прямо сейчас она закажет ему штаны и рубаху из недорогой материи. И еще сандалии на ноги. Вот прямо сейчас, в ближайший четверг, на ярмарке в Дханухикхеда все и купит.
– Тетушка, здравствуйте!
– Послушайте, тетушка, сегодня главный учитель наказал весь класс Лалуны. Всех заставили стоять на улице, на самом солнцепеке. Они час простояли, не меньше. А все потому, что какой-то гад разбил кувшин для воды.
Услышав, что Лалуна назвал ее «тетушкой», Сукхан Бхауджи словно очнулась от глубокого сна.