Автобиография троцкизма. В поисках искупления. Том 1. Игал Халфин

напомнил Ярославскому, как они совместно боролись против исключения Рафаила Борисовича Фарбмана, делегата IX и X съездов РКП(б), обвиненного в троцкизме. Тем самым он не только привел наглядный пример того, что «хирургия палка с двух концов», но и окончательно покончил с формальным определением ситуации, построенным на презумпции, что участники разговора встретились впервые час назад, в кабинете контрольной комиссии, что следователи и подследственный прежде не были знакомы. Стороны знали свои роли, понимали, чем все грозит, но, несмотря на это, разговор был динамичным, полным сюрпризов. Никто не знал наверняка, какой фрейм возобладает.

      Беленький прибег к патетике, разоткровенничался: «Я никогда не мог думать и мысли не допускал, что я, и Ярославский, и Вы [Шкирятов] будем в разных лагерях. Но я никогда не думал, чтобы ленинские кадры были разбиты, что я, Зиновьев, Каменев, Надежда Константиновна, все, что шло под руководством Ленина, чтобы ленинградская организация была разгромлена, организация, которая была опорой партии». Ярославский отвечал, что жаловаться Беленькому не на что: «Сколько мы выслали из Ленинграда? Точно я вам сейчас сказать не могу, но кажется, 150 человек было снято с Ленинграда и направлено на другую работу, ничуть не менее ответственную», то есть «это была не ссылка» и не репрессии, а просто способ разрядить обстановку161.

      Общим рефреном «Новой оппозиции» было утверждение о недопустимости применения «организационных выводов в послесъездовской дискуссии». В ряде местных партийных организаций при обсуждении итогов XIV съезда в январе – феврале 1926 года произошла смена руководителей, поддержавших оппозицию: так, пленум Саратовского губкома освободил от обязанностей секретаря М. М. Харитонова, пленум Новгородского губкома освободил от руководящей партийной работы А. Я. Клявс-Клявина162. Особый резонанс имели события в Ленинграде, где по предложению ЦК был утвержден новый состав Ленинградского губкома и Северо-Западного бюро ЦК во главе с С. М. Кировым163.

      Занимавший ранее эту должность Г. Е. Евдокимов, один из вождей «Новой оппозиции», писал пленуму ЦК 31 марта 1926 года: «Разгром ленинградской организации и неслыханные преследования, обрушившиеся на сторонников „оппозиции“ на XIV съезде, представляют собою факт огромного принципиального и внутрипартийного значения. <…> Заявление в ЦК ВКП(б) от бюро Ленинградского губернского комитета с достаточной полнотой нарисовало картину борьбы за полное подавление ленинградской организации, которую Ленин и вся партия считали лучшей пролетарской организацией». Беленький знал во всех подробностях об этом заявлении от Лашевича, а может быть, и от самого Евдокимова. Заявление также включало жалобы на «массовые снятия руководящих работников ленинградской организации, направленные к разрушению губкома и райкомов», на «репрессии по отношению к низовому активу» и вообще на «организованный