Поднялись по лестнице на второй этаж и подошли к дверям деканата.
– Тихо-то как, – проговорил почти шёпотом Виктор. Его всегда завораживала вечерняя тишина учебных заведений – будь то школа или институт. В такое время казалось, что опустевшее помещение только твоё и ничьё больше, ты понимаешь его и оно тебя, и вы с ним старые-старые друзья.
– Сейчас мы его разбудим… – зловеще улыбнулся Женька и, не постучавшись, открыл дверь.
В первой комнате деканата они увидели сидящего за столом Александра Владимировича, заведующего учебной частью. Его молчаливого, сосредоточенного вида можно было и испугаться – так одиноко и зловеще он выглядел в замершем, почти уснувшем здании. «Как монах в келье, – подумал про него Виктор. – Нет, как летописец. Нестор-летописец…»
Поздоровались, и загадочность, таинственность ситуации была разрушена. Женька стал выяснять свои вопросы, связанные с зачёткой, не выданной ему методичкой, оплатой следующего семестра обучения, а Виктор стоял ближе к входной двери и ждал. Он вообще приехал за компанию – товарищ попросил.
Дверь вскоре открылась, и вошла преподаватель русского языка и практической грамматики. Виктор посмотрел на Женьку. Он знал, что его товарищ к ней неравнодушен, как, впрочем, ко всем дамам «бальзаковского возраста». Насчёт последнего как раз у них даже вышел однажды спор: Виктор утверждал, что «по оригиналу» это возраст женщины от тридцати до сорока, Женька сдвигал эти рамки на десять лет вперёд.
Но сейчас это не имело значения, потому что Она вошла, и Женька, «сделав стойку», глупо заулыбался и стал отпускать какие-то комплименты о «нашем любимом преподавателе». В общем, выглядел смешно, тем более, что Она, пусть и улыбалась всем этим намёкам, но была равнодушна к «школяру». И это чувствовалось.
Виктор хотел побыстрее уйти, но Женька, хотя и решил уже все свои вопросы, уходить теперь не собирался и с сияющим видом пожирал глазами свою «безответную любовь».
Наконец Она прошла в смежную комнату и стала там звонить по телефону. Виктор вздохнул. Можно и нужно было быстрее прощаться и уходить. Время и случай – самые подходящие.
Сказав Александру Владимировичу «до свидания» Виктор чуть ли не за рукав ветровки вытащил Женьку в коридор. Тот ещё продолжал светиться радостью встречи со своей «Дульсинеей». «Дон Кихот несчастный!..» – думал про него старший товарищ.
Спустились на первый этаж. Выглянули на улицу – дождь всё идёт и даже усилился.
– Слушай, – предложил Виктор, – раз такой случай, давай мой день рождения отметим. И выпить у нас есть…
– А ты разве домой не заберёшь коньяк? – спросил Женька.
– А это коньяк?.. Я даже не посмотрел.
– Да, коньяк, и очень хороший.
– Зачем же забирать?! – удивился Виктор. – Аудитории сейчас пустые, зайдём в одну и выпьем, чего нам куда-то ходить. Представляю я, сколько в этих стенах было за семьдесят