– Все по чесноку? – спросил Ильяс. Он внимательно и предостерегающе смотрел противнику в глаза.
– Договор дороже денег! – вымученно улыбнулся Кашуба.
– Рады видеть вас в гостях! – Ильяс пожал руку, жестко глядя ему в глаза.
Меда больше нет, варенья тоже, поэтому хадишевские могут идти столоваться к другим кроликам. Кашуба понял все правильно и увел толпу.
– Нормально, Ходжа! – шумно выдохнул Кишлак.
Хадишевские убрались, Ильяс повернулся к рынку. Людей сегодня чуть больше, чем вчера, как торгашей, так и покупателей. Одни в палатках своих кируют, другие щебень топчут. Площадка большая, ходить удобно, только вот забора нет, а надо бы, чтобы никакие залетные на запретную территорию не смогли ворваться. Огородиться, поставить охрану, даже наблюдателей не нужно. А почему бы и нет?
Ильяс дождался, когда толпа схлынет, обошел по кругу барыг, пообещав всем и каждому счастья в мире новых возможностей. И собрал с каждого по сто рублей, разумеется, на строительство забора. А завтра соберет на охрану. И пусть только кто попробует отказаться.
Глава 7
Школы в районе большие, современные, одна с бассейном. И дом быта отгрохали с размахом. Трехэтажный, стекла больше, чем бетона. Парикмахерская, фотоателье, пошив и ремонт одежды, прачка, химчистка, телемастерские… Чего там только нет, а свободные помещения все равно остались, насколько знал Ильяс, их использовали под склады. И вряд ли на законных основаниях.
– Ну что вы говорите, молодой человек, какой у нас может быть торгово-закупочный кооператив? – Директриса закатила глазки.
Лет тридцать бабе, может, чуть больше. Химическая завивка на светлых волосах, мордашка – Саманта Фокс отдыхает, губехи, как у дочери морского царя в музыкальной фантазии на тему армянских народных сказок. Грудь как минимум четвертого размера, талия тонкая, задница – ух! Ноги кривоватые, но длинные, под коротким платьем на каблуках смотрятся опьянительно. Молодая она еще для директора дома быта, но грудь свою и задницу кому нужно заносила, потому и выдвинулась.
– Да слух прошел! – Ильяс улыбался ей в лицо и смотрел прямо в глаза – с вызовом, как на проститутку, которая не вправе отказать ему в исполнении желаний.
– Слух!.. Все, давай! – Екатерина Витальевна пошевелила своими наманикюренными пальцами, показывая на выход.
– Я давай?! Ты ничего не попутала, коза? – Ильяс смотрел на нее так, как будто собирался подарить перстень с брильянтом и признаться в любви.
– Что?! – вскинулась директриса.
– Давать будешь ты! И давать будешь мне! Если я захочу!
– Я сейчас милицию вызову! –