– Не бросай меня. Мне страшно, – причитала она.
Она чувствовала это чудовище и от этого все время повторяла:
– Это он. Я его вижу, я боюсь!..
Когда зверь заревел снова, я предложил Лизе покинуть кладбище.
Она всхлипывала, и продолжала оправдываться:
– Я не могу, я будто привязана к нему.
Лиза была напугана, но оставалась стоять у могилы и ожидала своей участи. Она нервно потирала руки, а я заметил на ее запястье полупрозрачную нить. Она чуть заметно выходила из ямы и зловещим узлом крепилась у нее на руке. Нить то натягивалась, как струна, то провисала, то сильно дергалась, подталкивая девушку к могиле.
С каждой минутой это становилось заметнее, расстояние сокращалось и когда гроб с телом Лизы коснулся дна ямы, она закричала:
– Теперь держи меня крепче!
Я не понял просьбы, но все же уцепился за нее обеими руками.
Вдруг поднялся ветер, люди заплакали, а из могилы выскочил столб пыли и, превратившись в огромную лапу, потянулся к Лизе. В мгновение, она ухватила ее ногу и потянула к могиле. Лиза истерически закричала, а я изо всех сил пытался вырвать ее из лапы зверя. Силы были не равны и я, цепляясь за воздух, заметно проигрывал ему. У края могилы чудовище вдруг притихло, а я услышал, как совсем рядом кто-то читал молитву. Это был батюшка. Он отпевал покойника по соседству и часто просил Господа о помиловании его души. Зверь будто прислушивался к заклинанию священника и, одурманенный ладаном и святыми словами, отпустил ногу Лизы. Я воспользовался его замешательством и вырвал Лизу из его лапы. Раздался страшный рев, закричали люди, а мы с Лизой поднялись высоко в небо.
Уже сверху мы наблюдали за происходящим на земле.
У могилы Лизы началась неразбериха; люди кричали и плакали, заглядывая в яму. Кто-то упал в обморок, а кто-то ругал могильщиков, не подбирая выражений. Лиза не обращала на это внимания и парила у облаков. Я, оценив ситуацию, сразу нашел объяснение. При спуске гроба в могилу одна из веревок оборвалась, и он упал на дно ямы. От удара крышка гроба сдвинулась и через образовавшуюся брешь, было видно испуганное лицо покойной. Деревянный крест, приготовленный для надгробия, был сломан могильщиком, который упал на него, когда порвалась веревка. Один из присутствующих, потеряв сознание упал в могилу, а ветер стал задувать его могильным черноземом. Люди спасались бегством, а Лизина мать тянула руки к телу дочери.
– Да, – заключил я, – картина не для слабонервных…
Лиза равнодушно махнула рукой и сказала:
– Полетели отсюда. Я летать хочу!
* * *
Лиза была счастлива своему освобождению.
Она рассказывала мне всякую ерунду, задавала глупые вопросы и птицей кружилась в голубом пространстве.
Я поглядывал на нее и с улыбкой думал:
– Совсем ребенок!..
– Я уже не ребенок, – поспешила возразить Лиза, прочитав