Он рожден, и ладно.
У Егора есть его работа.
А вот у меня больше никого нет.
И никому я больше не нужна.
Егор
– Что ты здесь делаешь?
Пытаюсь выглядеть так, чтобы ни одну мою интонацию нельзя было назвать дружелюбной.
– Я? – Регина невинно хлопает ресницами. – Я к тебе, – тут же осекается, оглядывается на мою помощницу, с которой только что мило ворковала. – То есть к вам, – распахивает ярко-красные губы. – Можно?
Боже, какая же она мерзкая!
Эти искусственные ресницы, эти губищи варениками, эта призывно выпяченная грудь… Силиконовая? Нет. Не помню. Даже думать о ней противно. Даже вспоминать не хочу, что замарался, трогая ее.
Но не поговорить с Региной не могу.
Документы все выполнены идеально.
Только вот…
Она ни разу не суррогатная мать. И если это дойдет до Маши… Если это вообще куда-нибудь выйдет.
Чуть отстраняюсь в сторону, давая ей пройти.
– Меня ни для кого нет, – резко бросаю секретарше.
Захожу в кабинет, захлопываю дверь, а сам думаю, что надо было быть жестче Надо было попросту убрать эту соску туда, откуда ей бы выхода не было.
Я ей заплатил. Хорошо заплатил. Добился того, чтобы она уехала, но… Дрянь, вернулась.
– Согласно нашей договоренности, ты сейчас должна быть за пределами Российской Федерации, – бросаю в лицо этой шлюшке. – Мне нужно самому организовать твой отъезд?
Вскидываю бровь, давая понять, что если я займусь этим сам, то ничем хорошим для нее это не обернется.
– Егор, – шепчет она с придыханием. – Я так соскучилась, – кривит губы, пытаясь выжать из себя слезу, протягивает ко мне руки.
– Что значит соскучилась?! – отступаю, чтобы она не дай бог меня не тронула.
– Я… Мне так не хватает сильного плеча в этой сложной ситуации, – выдает она слишком длинную для ее умишка фразу, – мне совсем не на кого опереться!
– Могла бы найти, – смотрю на нее в упор.
– И ты… – она, кажется, по-настоящему изумлена. – Ты не ревнуешь?
– Я? – почти вскрикиваю. – Ревную? Тебя? Дорогая, ты что-то попутала. Я с тобой переспал один раз, случайно по пьяни. У нас никаких отношений не было и никогда не будет.
– Ну, – тут маска трогательной добродетели слетает с ее лица, и я вижу прежнюю хищницу, – отношений, может, и не было, а вот ребенок есть! – она прищуривается.
– У тебя нет, – качаю головой. – Все документы оформлены с твоего согласия. Матерью записана моя жена.
– Да-а, – тянет эта шлюшка, медленно приближаясь. – Но чтобы рассказать твоей жене о нас, мне не нужны документы, – она аккуратно касается кончиками пальцев моего галстука. – Чтобы пообщаться с прессой, – она выпячивает свои силиконовые вареники, сводит брови, – рассказать, как я скучаю по сыну, – смотрит на меня кокетливо, – мне не нужны документы.
– Ты вздумала меня шантажировать, – я отступаю, скалюсь в плотоядной улыбке. От злости, от возбуждения меня прошибает пот, сбивается дыхание. – Ты! – скидываю пиджак, ерошу волосы. – Вздумала