– Эд, а давай дуэтом исполним киргизскую народную песню! Все лягут! Хоть как-то эту нудню разбавим.
Думаю – да зрители только от внешних данных нашего дуэта лягут! У меня до армии была неслабая анорексия, и я при росте метр восемьдесят два весил шестьдесят два, а Лёня был на голову выше меня и по объёму в него влезло бы трое таких, как я! Поэтому сходу подписался под эту авантюру…
…Присяга. Концерт. Кто-то что-то поёт, кто-то что-то декламирует…
И вот объявляют нас. Названия дуэту мы почему-то не придумали (а поговорку про Бибу и Бобу я узнал позже), поэтому просто горделиво вышли на сцену. Причём я ещё и с гитарой.
И я торжественным голосом объявляю.
– Сейчас в нашем исполнении прозвучит киргизская народная песня Кызымочка, что означает Девочка. Эту песню киргизские родители нередко поют своим киргизским детям, которые не хотят слушаться – например, плохо кушают или не хотят ложиться спать.
После этого сажусь на корточки, переворачиваю гитару дыркой в деке к себе, начинаю по тылу люто лупить пальцами и дико ору.
– Кызымочка кей-кей эки коломбергер!
Лёня подхватывает.
– Кызымочка кей-кей джок эки коломбергер джок.
Потом мы орём эти две волшебных строчки вместе в унисон, кланяемся и уходим. Весь номер занял от силы минуту или две.
Понятно, что словами всего эффекта не передать, но публика охуела от всей абсурдности ситуации (присяга в секретных войсках, торжественное мероприятие, а тут такое!) и от самого номера (ну и от экстерьера артистов), поэтому через секунду после нашего ухода в зале началась истерика!
Мы с Лёней ловили славу за кулисами. Как я из-за кулис заметил, не ржал только майор Дусанов, киргиз. Даже не то что не ржал, а как-то зло насупился. Причину такого его поведения я узнал через год, когда в роту к нам пришло пополнение из Средней Азии (некоторые – из очень средней…), и среди них был мелкий полукиргиз-полуузбек Эркинчик Адырбаев, оказавшийся просто офигенным парнем! (к теме это не относится, но Эркин легко бегал супермарафон: рюкзачок за плечи, сорок кэмэ туда и сорок обратно, а рядом ехали офицеры на УАЗике, контролировали бег и офигевали…)
И вот я как-то вспомнил этот наш с Лёней номер и спросил у Эркина, о чём, собственно, песня.
Он начал дико ржать.
– Откуда знаешь, я не знаю, а ты знаешь!
Рассказал ему историю нашего с Лёней триумфа – Эркин заржал ещё более дико.
Итак.
Кызым, кызымочка – девочка.
Кей-кей – иди-иди.
Эки – два, дважды.
Джок – нет.
Коломбергер – культурный вариант просьбы дать потрахаться.
В общем получается так – девочка, иди-иди, дай два раза, девочка не пришла, два раза не дала.
Сука, песенка, которую киргизские родители поют своим детям, которые не хотят спать!!! И тогда понятно, почему не ржал Дусанов! Может, вспомнил, как ему это в детстве пели! А, может, воспринял как поклёп на счастливое киргизское детство…
Ну