– Твое право.
– Мне начхать на свои права! – Он осекся. – Так не должно быть!
– Я остаюсь верен своим убеждениям, – сказал я. – Это ты пытался стать кенийцем вместо кикуйю.
– Я кениец, – сказал он. – Я здесь живу и работаю, я люблю свою страну. Всю страну, а не только маленький участок.
Я тяжело вздохнул.
– Ты настоящий сын своей матери.
– Ты про нее не спрашиваешь, – заметил он.
– Если бы с ней было что-то не в порядке, вы бы мне сообщили.
– Это все, что ты можешь сказать о женщине, с которой прожил семнадцать лет? – возмутился он.
– Это она отправилась жить в город европейцев, а не наоборот, – сказал я.
Он рассмеялся без тени радости.
– Накуру – не город европейцев. Там живут два миллиона кенийцев и менее двадцати тысяч белых.
– Любой город по определению принадлежит европейцам. Кикуйю не живут в городах.
– Ты вокруг посмотри, – раздраженно сказал он. – Больше девяноста пяти процентов кикуйю сейчас живут в городах.
– Значит, они больше не кикуйю, – ответил я невозмутимо.
Он так крепко стиснул руль, что у него посерели костяшки пальцев.
– Я не хочу с тобой ссориться, – произнес он, пытаясь сдерживать эмоции. – Мне кажется, что мы только этим всю жизнь и занимаемся. Ты мой отец, и вопреки всему, что было между нами, я тебя люблю; я надеялся, что хотя бы сегодня мы сможем помириться, поскольку больше не увидим друг друга.
– Я не возражал бы против этого, – сказал я. – Я не люблю споров.
– Для человека, который не любит споров, ты двенадцать лет осаждал правительство требованиями спонсировать твой новый мир.
– Я не люблю споры, – повторил я, – а вот их результаты – люблю.
– Они уже решили, как его назвать?
– Кириньяга.
– Кириньяга? – удивленно переспросил он.
Я кивнул.
– Разве не восседает Нгаи на Своем золотом троне на вершине Кириньяги?
– На горе Кения нет ничего, кроме города.
– Вот видишь? – усмехнулся я. – Европейцы исказили даже имя священной горы. Пора нам даровать Нгаи новую Кириньягу, с которой будет Он править Вселенной.
– Наверное, это правильно, – сказал он. – В современной Кении для Нгаи осталось слишком мало места.
Неожиданно он начал сбрасывать скорость, а потом мы свернули с дороги и поехали через поле, на котором недавно собрали урожай. Мы двигались очень осторожно, чтобы не повредить его новой машине.
– Куда мы едем? – спросил я.
– Я же тебе сказал: у меня для тебя сюрприз.
– Какой может быть сюрприз в чистом поле? – спросил я.
– Увидишь.
Внезапно он остановился в двадцати ярдах от колючих кустарников и выключил двигатель.
– Смотри