Коснувшись большим и указательным пальцем моего подбородка, Алекс осторожно приподнял его, заставив меня взглянуть прямо в его карие глаза.
– Куда вы планируете отправиться после окончания праздника, Оливия? – спросил он требовательно. – Останетесь здесь вместе с матерью или вернетесь в академию?
– В академию. – выдохнула я едва слышно.
Но он услышал, беря меня за руки.
Погладив мои запястья, вдруг спустился к ладоням. Точнее к ладони, которую слегка приподнял, чтобы начать вырисовывать пальцами замысловатые узоры на коже.
– Я мог бы подбросить вас. На драконе. – предложил он, поймав мой испуганный взгляд.
Но я никак не могла согласиться, даже если очень сильно хотела. Находясь с ним наедине уже нарушала десятки правил, позоря собственную честь.
К моему огромному удивлению Алекстандер прекрасно понял все не озвученные мною сомнения, будто прочел их по моим глазам.
– Оливия, вам не о чем переживать. С этого дня мы с вами уже считаемся семьей, не посторонними. И как семья мы можем проводить время вместе. – заметил он, оговаривая прописные истины. – Если помните, я являюсь главой своего рода, а ваша сестра теперь входит в наш род. И так как у вас с матушкой никого не осталось по мужской линии, я со всей ответственностью могу опекать вас. Как родственницу.
Глядя ему в глаза, я меньше всего на свете хотела быть его родственницей. Больше того, я отчаянно желала, чтобы он поцеловал меня прямо сейчас, когда находился так нестерпимо, непозволительно близко.
– Выходя вслед за вами на этот балкон, я хотел сказать, что сегодня вы невероятно прекрасны, моя прелестная леди. Впрочем, как и всегда. Вы удивительно женственны, вам уже говорили об этом? Нежны, словно бутон голубой розы. Если я кое-что попрошу, вы сделаете это для меня?
То, как он говорил, какой обволакивающий тон использовал, как пронзительно смотрел. В этот момент я ему и душу свою отдала бы, но на деле же просто кивнула, не имея сил на что-то большее.
И тогда он с улыбкой сказал:
– Оставайтесь такой же очаровательной всегда. Это все, чего я прошу.
Еще немного и я потеряла бы сознание прямо на том полукруглом балконе под взглядами сотен звезд. От его шепота, от жарких взглядов, что опаляли кожу, от губ. Они оставили незаметный крохотный след на тыльной стороне моей ладони, но я ощущала его так отчетливо, словно то место весь вечер и всю ночь пылало кострищем.
Впрочем, так было с каждым участком обнаженной кожи, куда неизменно дотягивались его губы уже позже – в неприметной нише на первом этаже, куда он привел меня после пяти или шести танцев подряд и стольких же бокалов игристого.
Должно быть в ту ночь я просто сошла с ума, но еще ни разу за год я не находилась так близко к этому парню, к его душе, к своей мечте.
Мы будто срослись, стали единым целым. Каждый бесстыдный