– Это ребёнок твоего мужа.
– Помолчи, – простонала Рейза.
– Зачем ты его оставила?
– Помолчи!
– Я не разглядела, в темноте, а в лачуге увидела, – не успокаивалась Криза. – Ты же тоже увидела и поняла! Его отец – твой муж.
Сестра сбавила шаг. Пошла, покачиваясь из стороны в сторону, путаясь в мокром подоле и оставляя за собой влажные следы. Взрыхлённая земля с жадностью всасывала капли крови.
– Что-то мне плохо. – Рейза уселась. – Плохо мне, Криза. Слышишь?
Криза взяла её за ледяную руку:
– Посиди чуток. Посиди. – Заглянула в белое лицо. – Может, обратно? К знахарке?
Сестра мотнула головой.
С приходом новой веры, которую церковники назвали Единой, роль целителей в деревне исполняли брадобреи: вырывали зубы, вскрывали нарывы, накладывали повязки на переломы, даже готовили настойки от разных недугов. Но они не разбирались в женских болезнях. И не хотели разбираться. Церковники выгнали знахарок с насиженных мест, будто задались целью извести женский род. Спасибо, что оставили повитух. Если повести Рейзу к повитухе – бабка сразу обо всём догадается. Плевать! Сестра теперь богата и может заплатить за молчание серебряной монетой.
– Идём, Рейза. Деревня уже близко. – Криза подхватила её под локоть.
Сестра попыталась встать. Её ноги подогнулись, и она завалилась на спину:
– Плохо мне. Словно сердце вырезали.
Криза заплакала:
– Идём, милая. Идём! Осталось совсем чуть-чуть.
– Такая молодая, а уже шестеро детей, – прошептала Рейза и закрыла глаза.
~ 4 ~
Осеннее утро ленилось заглядывать в рощу. Деревья тонули в сером полумраке. Пожухлые листья колыхались на ветках, как клочья парусов на искривлённых мачтах. Из мглы, скрывающей дно оврага, торчали поникшие метёлки травы.
Знахарка закопала одеяльце за лачугой – похоронила единственную вещь, связывающую ребёнка с его коротким прошлым. Спрятала лопату под крылечко. Очистив кофту и юбку от цепкого репейника, прислушалась.
Через рощу проходила граница между земельными владениями двух дворян. Она петляла между оврагами, зигзагом бежала по склонам холмов и делила поляны на неравные части. Не утруждая себя изучением ориентиров, крестьяне собирали валежник где придётся. Встречи мужиков и баб из разных деревень нередко заканчивались жестокой дракой. Одни считали, что этот хворост лежит на земле их хозяина, другие утверждали обратное. После побоища стражники, не разбираясь, кто прав, а кто виноват, наказывали тех и других поркой. Бесконечные жалобы и прошения утомили лордов, и они приказали прорубить просеку, кривую и петляющую, как граница. Так появилась дорога, по которой часто проезжали всадники, громыхали телеги и кареты. Сейчас ветер доносил натужный скрип деревянных колёс – сборщики оброка везли в столицу зерно.
Знахарка