Культурная практика приказа. Гульнара Хайдарова

Великобритании Defender, который незначительно нарушил границы России в Черном море, что постфактум можно квалифицировать не более как медиаповод, бередящий воображение сторон и вызывающий волны взаимных информационных атак). Точно так, как нас упреждает Магритт, что это всего лишь изображение трубки на картине, но не она сама. (Однако, если пройти чуть дальше по тексту М.Фуко, то он призывает нас еще различать подобие и сходство: имитирующее подобие, даже перенесенное в другой медиум, математически точнее. Например, подобие просоленного «морского волка» и ряженного в амуницию и военный мундир бюрократа. Или сходство, например, упреждающего мышления философа и опережающего мышления стратега, хотя подобия нет: один стремится к мудрости и ищет истину, а другой идет путем хитрости и обмана; один всем дружественен, а другой нацелен на уничтожение врага; наконец, философ о Слове, а воин – о Деле. Подобие покоряет быстрее и эффективнее, воздействуя через зрение на способность воображения. О сущностном сходстве приходится размышлять и догадываться). Спросим себя, похожа ли командно-штабная игра на настоящую войну? Не более чем карта на территорию, ибо изъята экзистенция – страх, смерть, боль и все заполняющая ненависть к врагу, наконец, нет трения, как сказал бы Клаузевиц.

      Новый тип медийных войн, основан на борьбе за воображаемое. Визуальный коммуникативный слой оказывается в первую очередь объектом манипуляции [II. § 3]: имиджевые войны стали в современной высокоскоростной информационной среде крайне значимой частью военно-политической жизни. Хотя традиционно в военном искусстве были распространены ложные сведения (о численности армии и техническом оснащении), и предполагать преувеличение или преуменьшение военной силы (за счет «картонных мечей» или маскировки) всегда следовало, но в медиасреде, анонимной и всеобщей, имиджевое воздействие приобретает не сиюминутный психологический эффект, а становится длительной «стратегической» работой, исподволь изменяющей публичное мнение, воспитывающей и трансформирующей самостоятельной силой. Воздействуя на воображение, образы ведут к подобному им чувствованию и мышлению, меняют мировосприятие и формируют «картину мира».

      Если мыслить в долгосрочной перспективе, то зримый образ столь же важен своим символическим эффектом и вызываемым аффектом, сколь важны в культуре ритуалы и церемонии, парады и литургии, а также встроенные в них знамена, вымпелы и флаги (инсигнии и регалии). Казалось бы, образы (imago) не противопоставлены суровой правде действительности, они дополняют ее до комплексного и целостного проживания мира. В воображении они могут предшествовать событиям и оказывают влияние на их ход. Творить образы, создавать метафоры, – искусство, требующее знания контекста и традиции, культурных стереотипов, вместе с расчетом на актуальное воздействие на тех, кто эти образы «читает» и воспроизводит. Образ – неотъемлемая часть всякой культурной практики, во взаимодействии