Мы тоже этого ждем не дождемся и давно бы смылись, если бы не боялись, что Владимир Григорьевич опять начнет допрашивать, куда это мы и откуда, почему не работаем, где клаузура.
Кто же клаузуру делает «в школе»? Тут с мыслями-то не соберешься. Да и все равно потом будем доделывать «дома».
Кислушка раскрашивала зоны. Прохор тоже трудился. Я изучала их прилежные затылки. Это очень правильные затылки, сразу видно: затылки образцовых студентов, образцовой пары, может быть даже в скором времени – образцовой супружеской пары. Ведь существует же вознаграждение за такое упорное ожидание, за такую упорную любовь, о которой знает вся группа, кроме Прохора, которая началась так давно, еще когда Прохор командовал нами в колхозе. Мы жили в березовой роще, по вечерам жгли костры, Прохор пел и играл на гитаре, Кислушка млела и после в вагончике читала стихи. То свои, то чужие, но исключительно о любви.
– Осталось пять минут, – сообщил Владимир Григорьевич.
Мы заканючили, а можно мы потом сдадим! Он обратился к новенькому:
– Как вы думаете?
– Какая же это тогда будет клаузура? – удивился тот. – Нам важны первые впечатления.
Владимир Григорьевич согласился и стал собирать клаузуры.
Едва они вышли, мы возмутились: да кто он такой, свои порядки заводить, мы ничего не успели, а он…
– А по-моему, неплохой мужик, – сказал Прохор. Потом добавил: – Нечего нас поважать.
Тут Кислушка, которая с ним всегда соглашалась, заявила строптиво:
– Вот еще! Он так себя повел, будто бы мы какие-то недоумки! Ничего без него не значим! Сразу начал идеи здесь свои генерировать!
Славка, конечно, тут же ввязался:
– Нам лучше, Кислушка, когда собственный Генератор есть! Если кому не жалко свои идеи разбрасывать, да за-ради бога, возьмем, мы негордые!
– Никогда ничего ни у кого не брала и брать не буду! Хорошо или плохо, но сама!
Я запихнула все в сумку и хотела смыться, но Кислушка не дала:
– Ты куда это? Ты почему всегда отрываешься от коллектива?
Все, кто уже повскакивал, тут же тихонечко присели и превратились в коллектив. Мы сидели с постными рожами, чтобы, отбыв положенное по ритуалу, сбежать кто куда. Кто по домам, а кто и по углам в съемных комнатках.
Но скоро высохнут стены (дня через два) в маленьком домике рядом с институтом, который мы только-только отремонтировали, и мы переедем туда. Это наше общежитие. Мы в нем будем жить. На первом этаже поселятся мальчики, а девочки – на втором. И не нужно будет