– Именно. – Мать расплылась в ослепительной улыбке.
– О боже. – Спенсер едва не лишилась чувств. Но не от радости – от дикого страха. Эссе принадлежали не ей – это были работы Мелиссы. Спенсер тогда так закрутилась, что не успевала закончить задание, и «Э» предложил ей «позаимствовать» старые работы Мелиссы. За событиями последних недель у нее это просто выскочило из головы.
Спенсер поморщилась. Мистер Макадам – или Сквидвард[10], как все его называли – любил Мелиссу, свою лучшую ученицу. Как же он не запомнил ее эссе, тем более, если они настолько хороши?
Спенсер вздрогнула, когда мать схватила ее за руку – пальцы у матери всегда ледяные, как у трупа.
– Мы так гордимся тобой, Спенс!
Спенсер с трудом шевелила губами. Она понимала, что надо сказать все начистоту, пока дело не зашло слишком далеко.
– Мама, я не могу…
Но миссис Хастингс ее не слушала.
– Я уже позвонила Джордане в «Филадельфия сентинел». Помнишь Джордану? Она брала уроки верховой езды у нас на конюшне? Короче, она в полном восторге. Никто из наших краев еще не был номинирован. Она хочет написать о тебе!
Спенсер захлопала ресницами. Газету «Филадельфия сентинел» читали все.
– Мы уже договорились об интервью и фотосессии, – тараторила миссис Хастингс, роясь в гигантской желто-оранжевой сумке от «Тодс» в поисках ключей от машины. – В среду перед школой. Они предоставят стилиста. Я уверена, Ури сделает из тебя звезду.
Спенсер боялась встретиться взглядом с мамой, поэтому уставилась на кипу журналов «Нью-Йоркер» и «Экономист», разложенных на столике, и большую книгу сказок, венчавшую пирамиду из «Лего». Она не могла сказать маме об украденных работах – только не сейчас. Да и в любом случае, она не рассчитывала на победу в «Золотой орхидее». В числе номинантов сотни старшеклассников из лучших школ страны. Наверняка ее отсеют в первом же туре.
– Звучит здорово, – пролепетала Спенсер.
Горделивой походкой мама прошествовала к выходу. Спенсер задержалась еще на мгновение, разглядывая волка на обложке книги сказок. У нее была такая же в детстве. Волк в неглиже и чепчике хитро косился на белокурую наивную Красную Шапочку. Обычно после этой картинки Спенсер снились кошмары.
Мелисса прокашлялась. Когда Спенсер подняла голову, сестра в упор смотрела на нее.
– Поздравляю, Спенс, – ровным голосом произнесла Мелисса. – «Золотая орхидея». Это круто.
– Спасибо, – выдавила из себя Спенсер. На лице Мелиссы она увидела до боли знакомое выражение. И тут до нее дошло: Мелисса выглядела именно как страшный серый волк.
2. Еще один сексуально насыщенный урок английского
В понедельник утром Ария Монтгомери сидела в кабинете английского. Воздух за открытым окном наливался