не сбиваешься».
Ой, да на лужке, лужке
Близ дубравушки
Не коса поёт —
Плачет травушка.
Плачет травушка,
да зеленая:
«Ты почто меня
молоду сгубил?
Молоду сгубил
да невинную,
На сыру землю
бросил сохнути?
Бросил сохнути
одинешёньку
На лужке, лужке
Близ дубравушки?»
Калина-ягода
Ветви развесила
Калина-ягода.
Ох, как невесело
Перебирать года.
Перебирать, рядить,
Что не случилося.
Была пора любить,
Да не любилося.
Пора любить прошла —
Не попрощалася.
Всю грудь печаль прожгла
Та, что осталася.
Осталась навсегда
В ладошке горкою
Калина-ягода.
Ну что ж ты… горькая?
«Широка река, да не глубока…»
Широка река, да не глубока,
На крутом яру тишина в бору.
Помяни меня на закате дня
И забудь навек поутру.
Солона слеза помутит глаза,
Да не навсегда, говорят, беда.
Не бурлив поток, а к годку годок
Подмывает берег вода.
Отпоёт к утру соловей в бору,
Отгудит молва, опадёт трава.
И найдёт покой в стороне чужой
Буйная моя голова.
Сердце пересиль – брось кольцо в ковыль.
Тонкой юбки край не подшить впотай.
Собери венок, опусти в поток
И себя свободной считай.
«Эта осень, словно книга…»
Эта осень, словно книга
В желто-красном переплёте,
Птиц горластых вереницы
Собирает в перелёты.
Я листаю эту книгу
За страницею страницу,
И дождливыми ночами,
Хоть убей, опять не спится.
Это глупость, это нервы…
Дня вчерашнего заботы
Проступают от чего-то
На лице холодным потом.
Во дворе опавших листьев
Ветер карусель вращает.
В дни, забытые как будто,
Память снова возвращает.
Нет, не ветер – это время,
Отражаясь в стеклах буден,
Рвет забвенья паутину,
Ударяя в звонкий бубен.
И не листья в небе кружат —
Наших встреч случайных даты.
В том, что дождь стучит по крышам,
Мы с тобою виноваты.
Что осталось в этой жизни —
В небе узенькая просинь
Да поблекшие страницы,
Так похожие на осень.
Запоздалых обещаний
Горечь давит в горле комом.
Дни, в которых мы когда-то
Были, кажется, знакомы.
«К вечеру тени гуще и глуше…»
К вечеру тени гуще и глуше.
Краски тускнеют, их трудно понять.
Буду, зажмурясь, мелодии слушать
Те, что прибой напоёт мне опять.
Где-то