– В курсе, что эти цифры справа не для красоты? – говорит он.
Я видела, как секретарь написала код на моей карте, но не обратила внимания.
– Я не знаю кода, – признаюсь ему.
– Тебе повезло, что я люблю поиграть.
– И что это значит? – спрашиваю, скрестив руки на груди.
– Даже не знаю, – говорит он, цокая языком. – Тест на сорвиголову. Хоть мне и кажется, что у тебя кишка тонка.
– А конкретнее?
Он похлопывает по сиденью. В его глазах читается вызов.
– Ты садишься, я тебя катаю. Выживешь – получишь код.
– Переночую на скамейке.
– Боишься грохнуться, когда встану на дыбы?
Не обращая на него внимания, оглядываюсь в поисках кого-то, кто собирается домой.
– Ага, дрейфишь… и правильно! – говорит он разочарованно.
От его наглой ухмылки во мне разгорается гордость.
– Я ничего не боюсь!
Кроме тебя. Мурашки по коже! Он хохочет. Да, смех мрачный, но, кажется, Хайден счастлив. Счастлив, что всех задолбал.
– Ладно, менее опасная игра, но не думай, что все так просто. Первая цифра – мой возраст. Вторая… размер обуви.
А? Значит, чтобы попасть домой, мне надо сыграть с ним в игру? И откуда мне все это знать?
– Да уж, помог!
– Думай, котик, у тебя получится.
Сколько можно. Так, думай… Третий курс. Ему, наверное, двадцать один? Размер… Он высокий, вряд ли 38. Ввожу «2143». Светодиод загорается красным, дверь заперта.
– Шесть цифр. Ты не дала мне закончить. Дальше, сколько у меня проколов пирсинга, а последняя… Сколько раз за всю жизнь ты улыбнулась?
Брр!
– А первые угадала?
Он пожимает плечами, запихивая в рот жевательную резинку. Я закатываю глаза. Так, думаю. Попытавшись увидеть ситуацию со стороны, я почти улыбнулась. Должно быть, от нервов. Количество пирсингов: 2; улыбок: 0. Он меня раскусил. Дрожащими руками набираю номер «214 320». Лампочка загорается зеленым, и дверь щелкает. Победа!
– Не за что!
Тороплюсь к лифту и жму на третий этаж. Двери почти закрываются, но Хайден успевает подставить ногу. Створки двери разъезжаются в стороны. Не-е-ет, пощады! Он входит в лифт и приваливается к стенке, скрестив руки на груди. Кабина закрывается. Хайден надувает пузырь из жвачки. Кажется, клубничной. Вскоре кабина наполняется его запахом. Мускус. Я один на один с ним – жестким и загадочным. Мы взаперти. Подъем кажется бесконечным, и я не могу оторвать глаз от наших силуэтов в отражении металлической стены. Наконец лифт останавливается. Едва двери открываются, тут же начинают смыкаться. Я не успеваю выйти. Что это, черт возьми, такое? Кнопка первого этажа загорается красным. Хайден снова выдувает пузырь. С его губ не сходит ухмылка.
– Зачем ты это сделал? – злюсь я.
– Не нарочно!
До боли прикусываю щеку. Глубоко дышу, чтобы унять колотящееся сердце. Чем глубже вдыхаю, тем сильнее ощущаю его запах и тем теснее становится в груди. Эта ситуация – настоящая пытка. Как и там, внизу. Его татуированная