Мое собственное.
Я едва заметил, как телохранители оторвали меня от тора. Мое тело вспыхнуло в тех местах, где к нему прикоснулись их перчатки с нитями меди, но боли я не почувствовал. Баск все еще корчился, лежа на полу, и с каждым шагом, который отделял меня от него, я ощущал, как жизнь утекает из меня. Мои руки дергались одновременно с его движениями, повторяли их.
– Уберите его отсюда. Уберите! – завопил он.
Его горячее дыхание вырывалось из моего рта.
Не знаю, какая магия связала нас, но эту связь разорвала хлопнувшая дверь. Меня сбросили с лестницы, и я приземлился рядом с двумя призраками, которые несли ведро с грязной водой. От удивления они пролили ее, намочив мою сорочку.
Я позволил охранникам оттащить меня в гардероб. Если честно, я был слишком потрясен, чтобы как-то им противостоять, и поэтому не сопротивлялся, когда они втолкнули меня в темноту и заперли дверь. Я стоял, раскрыв рот; мои глаза были открыты, но я ничего не видел. Я был слишком занят тем, чтобы привести свой разум в хоть какое-то подобие порядка.
Меня кто-то окликнул. Возможно, этот голос уже давно звал меня, но сейчас я впервые его услышал.
– Я говорю: Келтро, у тебя все хорошо?
Проклятый меч.
– Что произошло? – спросил он.
– Я…
Я умолк, поняв, что ответить мне нечего. Мои собственные умозаключения по-прежнему казались слишком нелепыми, невероятными, и все же…
– Они причинили тебе боль? Баск однажды показал мне кузницу и опустил меня в огонь…
Мысль о том, что сейчас я услышу новые истории, переполнила чашу моего терпения.
– Заткнись. Хоть на секунду заткнись.
И даже сейчас меч не мог допустить, чтобы последнее слово осталось за кем-то другим.
– Ну и ну!
– Послушай… ты. – Я вдруг понял, что, слушая его болтовню, я так и не узнал его имя. – Как тебя вообще зовут?
– У меня много имен – Черная Смерть, Абсия, Йер-а Анкоу. Когда-то меня называли Костеруб…
Я нетерпеливо замахал руками.
– Неважно. Пока не выберешь одно из них, буду звать тебя «Острый».
– Острый?
– Ты же мертвопорабощенный, верно? Тебя поместили в безжизненный, неодушевленный предмет.
– Об этом можно и не напоминать, но да, я – душа-клинок.
– Ты хоть раз слышал про призрака, тень, которых связали с кем-то живым?
– Да, были животные – лошади, соколы, собаки. Это называется «чужеродное порабощение», помнишь?
– Да, я знаю. Но я не про животных, а про людей, живых людей.
Острый задумался.
– Я слышал пару историй… – осторожно протянул он.
– И что за истории?
– Ничем хорошим они не заканчивались. Палата Кодекса запретила никситам заниматься этим за несколько веков до того, как меня