Днем во мне просыпалась месть: я не мог смириться, как ее отец, я не мог простить. Ненависть, как тупой нож, разрезала меня изнутри. Я был покрыт шрамами и наполнен кошмарами, которые представлял себе.
Я уже начал сомневаться, что я жив. Это, скорее, маленький круг ада великого Данте, чем моя родная квартира. Я упал и не видел больше смысла вставать. Стоя у зеркала, я зарядил в барабан револьвера один патрон и раскручивал его в руке. Страх? Может, только у тех, кто цепляется за жизнь. Я не боялся смерти при жизни, так с чего мне бояться сейчас?
– Дважды не убьешь, – улыбнулся я в зеркало.
Итак, что мы имеем… Во-первых, я трезв уже месяца два. Во-вторых, в барабане шесть ячеек и один патрон. Один к шести. В-третьих, у меня имеется пять попыток в самом лучшем случае, но мне кажется, что первая уже моя.
Приставив ствол к виску, я взвел курок. Щелчок… Мимо! Пристально глядя себе в глаза, я снова взвел курок. Щелчок… Мимо. Где же ты? Может, сейчас? Образ начал всплывать… Я больше не видел своего отражения, своих глаз – в зеркале появилось ее лицо. Глухо, но верно забились мои сломанные часы. Смотря на нее, я взвел курок. Щелчок… Мимо. Щелчок… Мимо. Не отводя от нее взгляда, я совершил пятую попытку. Щелчок… Мимо. Она растворилась, и я увидел себя, и мне стало противно. Недельная щетина. Круги под глазами. Отросшие волосы. Вонь… Резко оторвав от виска ствол, я спустил курок прямо в зеркало. Выстрел… Осколки разлетелись, один поранил мне руку. Я стоял и смотрел на дырку в зеркале – такая могла быть в моей голове. И кровь на руке вовсе не краска. Все-таки я жив…
– У тебя красиво получается. Ты прекрасный художник…
– Меня вдохновляешь ты, самая прекрасная женщина в моей жизни.
– Нам тебя не хватает…
– Если это сон, то попроси своего бога, чтобы он не заканчивался. Попроси его, чтобы я не проснулся. Попроси его, пожалуйста…
Она молчала, отведя глаза в сторону. Этот сон был настолько реальным, что тепло ее рук согревало мое холодное, бледное лицо. Я видел нас со стороны: мы сидели в том самом парке, а рядом лежал ее сломанный каблук.
– Давай я тебя понесу на руках, как в тот вечер, и ты останешься у меня насовсем. Только не покидай меня, прошу.
Маленькие капельки падали на мои ладони, а затем начинался дождь. Хмурые тучи нависли над нами, и с каждой каплей она растворялась на моих глазах.
– Мы тебя ждем и будем ждать. Ты только не забывай нас поливать…
Когда я проснулся, за окном стучал дождь, а колокольчики больше не звенели. С того момента я больше не ощущал их присутствия, только горшочек с двумя цветущими розами напоминал о них. Я вернулся к нормальной жизни, начиная с бритья и заканчивая короткой