– Мне иногда кажется, что ты выходец из преисподней, Алекс. Не может комми настолько быстро сориентироваться в наших делах и предлагать столь оригинальные идеи. Я собрал достаточно информации, чтобы понимать, с кем придётся иметь дело. Советские – они другие, просто разное восприятие жизни и менталитет. И вдруг появляешься ты. Человек никогда не жил на Западе, и вдруг начинает добиваться успеха сразу в нескольких областях, – продюсер прямо сверил меня взглядом, – Сначала я заподозрил, что это какой-то проект КГБ. Но потом понял, что русские кинематографисты работаю иначе. Так вообще никто не работает, только Алекс Мещерский.
Ну, хоть во мне нашли дьявольские корни, а не инопланетные. Эванс же удивил, так как я считал его более поверхностным человеком. С другой стороны, посредственность не сможет добиться таких успехов в профессии и за пару лет вытащить кинокомпанию из глубочайшего кризиса.
– Роберт, не надо искать заговоры и особенно мистику. Просто воспринимай меня таким, какой я есть. И поверь, у меня нет мыслей нанести вред Америке. Я просто использую представившуюся возможность. У меня свой путь, и проект с «Paramount» только его часть. Если вас не устраивает моя работа, то разрывайте контракт.
– То есть ты не заинтересован в дальнейшем сотрудничестве? – Эванс вычленил главное из моего спича и явно занервничал, – В чём проблема, Алекс? Америка – страна колоссальных возможностей, а Голливуд – центр мирового кино. Это истина, и тебе вряд ли предложат лучшие условия для работы. Тем более, мы свободная и демократическая страна. В отличие от СССР, где ваша партия вмешивается в любые сферы жизни простых людей. Здесь подобное сложно представить, и вызовет сопротивление граждан.
– Давай сначала закончим фильм. Пока я не планирую перебираться за океан. Через какое-то время можно обсудить новый проект. Но это примерно через год. Что касается свободы и демократии, то в США очень любят об этом говорить, – произношу с откровенной усмешкой, – Не хочу лезть в политику, только в кинематографе у вас тоже есть цензура и масса ограничений. Ещё колоссальное давление со стороны различных группировок. Здесь даже запрещают снимать обнажённую натуру, что немыслимо для Европы. Ваш кодекс Хейса[1], якобы отменённый, ничем не лучше наших идеологов, отвечающих за моральный облик советского человека. А ещё, я ощущаю здесь дискомфорт, хотя ситуация достаточно забавная. Мне так хотелось вырваться из СССР, чтобы поработать в Голливуде и пожить на Западе. В итоге оказалось, что работать дома чуть ли не лучше. Пусть у нас техника более устаревшая и приходится тратить больше времени на бюрократию.
– Вы, русские – странный народ. Но это дело личное, и я точно не собираюсь в него лезть. Предлагаю только обсудить эксклюзивное право «Paramount»