– Даже так? – Калина вскинул светлые брови и покачал головой. – Там кто-то погиб?
– Там казнили изменника. Его дом стал ему погребальным кострищем.
– Ты-то откуда знаешь? Тебя тут восемь лет не было…
– Это было еще при мне, – пояснил Финист, проглотив остатки настойки. Осторожное тепло, крадучись, уже разливалось по всему телу. Говорить не хотелось.
– Ты хочешь сказать, что столько лет рядом с княжеским поместьем торчит сгоревший остов, и никто даже не пошевелился, чтобы убрать его?
– Калина, ну дались тебе эти развалины… – вздохнул Финист.
Тот хмурился и задумчиво смотрел в окно:
– Разве ж можно себе представить, чтобы посреди Штокгольма…
– Очнись, Калина, мы не в Штокгольме. Мы в Усть-Ижорске.
– Я почувствовал разницу, – согласился Калина. – Но не понимаю, почему посреди столицы не убрать головешки.
– Потому что запрещено. В назидание.
Калина тихо присвистнул:
– Ничего себе, назидание… Это кто ж такое учинил?
– Князя Власт, – сухо пояснил Финист. – Кому же, кроме князя, такое позволено?
– Расскажи, – попросил Калина.
Финист недовольно надул губы:
– Вот пристал… Подробностей я не знаю, а если коротко, то заговорщика казнили, а тело его сожгли прямо в доме. Запретили подбирать прах. Пепелище оставлено, чтобы неповадно было заговоры затевать…
– Какая дичь! – буркнул Калина. – Бросить прах на поругание… Кажется, внешний мир не зря оставил вас в покое. Пытаться иметь дело с дикарями вроде вас – себе дороже!..
Финист оторвался от стакана и строго оборвал друга:
– Попридержи язык. Славичи и сами не прочь на эти темы спьяну посудачить. Но от тебя, чужеземца, такие речи терпеть не станут, голову оторвут… Да и чем ты не доволен? Наш уклад ничуть не хуже ваших законов. Разве есть в мире такие места, где измену оставляют безнаказанной?
Калина пожал плечами:
– Просто я не понимаю вот этого… Это все неправильно. Кто был тот человек?
– Воевода Горыня Ветер.
Калина задумчиво уставился в окно, потом прикрыл глаза.
– Был такой славичанский посол Горыня Ветер, – проговорил он задумчиво. – Его в Юропии уважали. Говорят, умница был и безупречно вел дела…
– О нём и речь, – подтвердил Финист.
– Значит, это его дом… был?
– Да. Род Ветра старинный, очень древний, возможно, древнее нашего, – пожал плечами Финист. – В Усть-Ижорске наши семьи больше трехсот лет жили рядом.
– Ничего себе!.. – Калина нахмурился, не сводя глаз с развалин. – Соседи, значит?
– Ну да, – подтвердил Финист. – Правда, на моей памяти этот дом всегда пустовал, даже прислуги не было, только охрана. Сам Горыня с семьёй жил за границей. Потом он как-то раз вернулся… Ну и был изобличён и осуждён.
Финист никогда не лез в отцовские дела и по молодости не был знаком с воеводой Ветром. Но именно из-за Горыни Ветра он был вынужден кочевать