Я понимающе улыбнулась.
– Я такая же. Меняю свои привычки в зависимости от того, где живу. Когда останавливалась в Нью-Йорке, меня покорила сицилийская пицца и матчи футбольной команды «Нью-Йорк Космос».
– Сицилийская пицца – настоящее искушение. Тесто для пиццы должно быть похоже на презерватив – тонкое, воздушное, без лишних добавок, – протянул Макс.
– Ну, искушение восхитительно на вкус, – смеясь, пожала я плечами.
– Как и твой смузи. Спасибо. – Макс усмехнулся, глядя на многоразовую соломинку, которую я воткнула в его стакан.
Наступила тишина, пока мы оба переводили дыхание.
– Знаешь, ты действительно другая, – произнес он наконец. Его улыбка тут же померкла.
Я поняла, что он имел в виду. Рэнсом обрисовал ему совершенно иную картину. Выставил меня трудной, неуправляемой и грубой. Я не понимала, как можно верить Рэнсому на слово. У него такой циничный, мрачный взгляд на жизнь.
– И какая же? – мягко спросила я. Мне не хотелось спугнуть Макса. Я видела в нем потенциального союзника.
Он сделал глоток смузи, чтобы выиграть время. Я терпеливо ждала.
– Не знаю. Просто представлял себе…
– Кого-то невыносимого? – Я приподняла бровь, опираясь локтями на островок между нами.
– Вроде того. – Его уши стали цвета спелых то-матов.
– А Рэнсом, случайно, не имеет отношения к этому представлению? – Я склонила голову набок. Понимала, что ступаю в опасные воды. Рэнсом – его босс. Охранное агентство, на которое они работали, носило его фамилию. Но мне нужно было подтверждение.
Макс нахмурился, выглядя искренне озадаченным.
– Что ты имеешь в виду?
– Рэнсом сказал тебе, что я – сущий кошмар?
– Нет. Он обсуждает только технические вопросы. Вот почему его прозвали Роботом. – Все тело Макса застыло, напряглось. Он знал, что ему не следовало этого говорить. Я навострила уши.
– Его прозвали Роботом? – уточнила я.
– Ну… да.
– Кто?
– Практически все в нашей сфере.
– Почему?
– Потому что он никогда не принимал нелогичных, поспешных решений. Он самый прагматичный человек в мире. Словно устроен каким-то определенным образом. Будто он… ну, ты понимаешь.
– Робот, – закончила я, довольная тем фактом, что, по крайней мере, отсутствие интереса ко мне со стороны Рэнсома не обусловлено личными мотивами.
Макс кивнул.
– Впрочем, дело не в этом. Я думал, что ты будешь невыносимой, потому что, хм, погуглил, и мне показалось, что у тебя высокие запросы. Рэнсом не говорит о клиентах. Вообще. Он безумно профессионален, так что не волнуйся.
Я хотела сказать ему, что этот безумно профессиональный тип заморозил мои кредитки, украл телефон и устроил сцену на глазах у моих друзей, но, судя по блеску в глазах Макса, когда он упоминал о своем боссе, мне не удастся убедить его в том, что Рэнсом переступает границы.
Мы