Взвешенное решение, мудрое. Однако возникало два вопроса.
Первый. Удастся ли мне это?
Второй. Не случится ли так, что среди прочих призрачных обитателей «Бриллиантового берега» появится парнишка в инвалидном кресле-каталке?
Глава пятая
Придя домой, Катарина первым делом встала под душ. Поездка к отцу, разговор с его женой вымотали, к тому же было жарко, а зной Катарина переносила плохо, несмотря на то, что родилась и выросла в южной стране.
Уходя из дома, она закрыла жалюзи, преградив дорогу солнечным лучам, но квартира все равно раскалилась. Катарина включила кондиционер, разделась и забралась в душевую кабину, продолжая размышлять о недавней беседе.
Миа была раздавлена горем, как любая мать на ее месте. Она посвятила себя семье, дому, не работала, не строила карьеру, и теперь ей, в отличие от Стефана, невозможно было найти опору в работе, занимаясь любимым делом. Сад, уборка и готовка, походы по магазинам, создание и поддержание уюта – все разом потеряло смысл.
– Ни о чем больше не могу думать, – говорила Миа Катарине, – меня преследуют мысли о несправедливости. О том, что этого можно было избежать. Зачем мы отправили ее туда? Почему разрешили поехать одной? Сара должна была ехать с подружкой, но та сломала ногу, до сих пор в гипсе. Я завидую ее матери. Бог отвел. Могли же мы уговорить дочку перенести поездку, сказать, что одной путешествовать не стоит? И вообще – можно было выбрать сотню других мест, но…
– Не грызи себя. – Катарина положила руку на ее ладонь. – Перестань. Тут нет твоей или чьей-то вины, это просто…
– Судьба? – перебила Миа. – Это хотела сказать? Но тогда еще хуже. Чем моя Сара заслужила такую судьбу?
Разговор был тягостным, трудным, но Катарина поймала себя на мысли, что общаться с женой отца ей легче, чем с ним самим или Сарой, когда та была жива. В их общении со Стефаном всегда чувствовалась напряженность, скованность, а с Сарой у Катарины было слишком мало общего.
Миа же была старше Катарины на одиннадцать лет, для людей их возраста это несущественная разница. Они могли быть подругами и понимать друг друга, принадлежа к одной возрастной группе – тридцати-сорокалетних.
Восьмилетняя разница с Сарой была куда большей пропастью: у младшей сестры был иной взгляд на вещи, жизненный опыт и мировоззренческие установки. Сара чувствовала себя принцессой, хозяйкой жизни, а Миа, как и Катарина, по сути, принадлежала к породе рабочих лошадок.
– Ты сказала, что думаешь, будто на Сару что-то повлияло, – попробовала Катарина вернуть разговор к тому, с чего они начали. – Какой-то человек?
Миа вздохнула и посмотрела в окно, стараясь собраться с мыслями.
– Сара обожала социальные сети. Нам с отцом могла и не позвонить, забывала, хотя обещала, зато выкладывать фотографии не забывала никогда. Часами возилась, обрабатывала снимки, фильтры пробовала, надписи придумывала.