– Маррия, мне очень неловко за своё поведение. То, что я ничего не знал о тебе, не извиняет моей грубости. Если сможешь, извини меня. Или скажи, чем загладить свою вину.
Легко! Поцелуй меня!.. Ольховская!
– Не надо. Всё хорошо. Правда. Вы… ты… Я не обиделась. Честное слово.
– Точно? Хорошо! – а глаза тёплые и внимательные, только улыбка в них так и не вернулась. Губы улыбаются, а глаза нет. – Будем дружить, Арри?
А что мне остаётся? Других вариантов не предвидится.
– Будем дружить, Алдариэль… Алдар.
Иллюзию с лазарета Фаарр снял, я правильно догадалась, его это работа, на всякий случай поставил, пока нас встречать выходил. Алдариэля предупредили, что для него вход туда закрыт. Не из какой-то там секретности, просто чтобы оградить наших пациентов от лишних движений. На вид своего принца начнут вскакивать или хотя бы пытаться это сделать, пользы им это точно не принесёт. Успеют при «выписке» увидеться, да и потом, у дриад. С сохранившейся магией для Алдара открыты эльфийские тропы, а сам может спрятаться под иллюзией, на Озеро из Шорельдаля он так и пришёл.
Алдариэль долго молча стоял у прозрачной стены. Смотрел как гномки и дриады обрабатывают раны и кормят эльфов, слушал, как новеньким рассказывают историю их спасения в придуманной нами версии, а те не могут в это поверить.
– Я не представлял, насколько это страшно. То, что с ними сделали.
– Ты и сейчас не представляешь, – Фаарр не собирался жалеть принца и что-то скрывать. Это над ними уже Мар поработала. Завтра эфир с Прощальной посмотришь, оценишь.
Алдариэль подошёл, взял мою руку, повернул ладонью вверх и слегка коснулся губами.
– Спасибо.
Мамочки! Ой, мамочки! Он меня поцеловал! Ой… Ольховская, он не то имел в виду. А мне всё равно! Ольховская!!!
– Я… Ой… Вот… Не… Да! То есть, пожалуйста!
Почему я такая дура?
Первый раз увидела настоящее боевое заклинание. Красиво. Жаль только, всё быстро закончилось. Ослепительно сияющую белую стрелу поглотил не менее яркий огненный шар, а мне обзор перекрыли сверкающий водопад и спина Тайриниэля. Это мы принцу Чёрную Невесту показывали. Теперь он, опустив голову и сжав виски руками, сидел у стола, а Младшие в два голоса орали на него. Алдариэль не отвечал, по-моему, он их вообще не слышал. А они не слышали меня.
– Псих несчастный!
– Болван ушастый!
– Ребята, не надо!
– Объясняли, предупреждали!
– Нашёл, чем швыряться, дубина эльфийская!
– Ваади! Фаарр!
– Контролирует он себя! Это контроль называется?
– Говорил же, давай перекрою, критлиц упёртый!
Нет,