Либо мент, либо бандит, вяло подумала Настя. Добралась до Ирины Глебовны. Мягко тронула ее за плечо.
– Все в порядке, – улыбнулась она ей, когда женщина, вздрогнув, испуганно на нее обернулась. – Вы можете идти, ваше время уже…
– Никто никуда идти не может! – фыркнул наглый гость, не двигаясь. – Все пойдут, когда я скажу. И туда пойдут, куда я скажу.
– Ух, ты!
Настя сошла с последней ступеньки. Прошла мимо него. Не меняя походки, направилась в кухню, где – она точно знала – уже был готов кофе. Оставалось лишь нажать кнопку, чтобы получить его в чашку.
Гость последовал за ней. Шагов почти не было слышно. Слышно было рассерженное дыхание. Гость гневался.
Она встала к нему спиной возле кофейной машины. Нажала кнопку. Ароматная кофейная струйка полилась в чашку, приготовленную Ириной Глебовной заранее. Пятьдесят граммов, или чуть меньше. Ровно на крохотную чашечку. Машина фыркнула, выпустила пар. Настя снова нажала кнопку, выключая. Подхватила чашку и пошла с ней к столу. Сердитый гость все это время стоял, опершись задом о кухонный шкаф.
Выгодная позиция, рассеянно подумалось ей под первый кофейный глоток. Лицом к двери и к окнам. Спина защищена. Не дурак, подумала она под второй глоток.
– Я на кофе, как понимаю, рассчитывать не могу? – едко поинтересовался он, потому что Настя хранила упорное молчание.
Она лишь дернула плечом и едва заметно отрицательно двинула подбородком в ответ на вопросительный взгляд Ирины Глебовны. Бедная женщина переживала, теребя в руках широкий передник форменного платья. Лев, как только вселился в этот дом, придумал униформу для прислуги.
– Ладно… – он скрипнул зубами. И тут же, без переходов, задал вопрос: – Где вы были минувшей ночью, Анастасия Сергеевна?
На «вы» и по имени-отчеству, значит, мент. Ну да, все правильно. Кобура, щетина, темный свитер, мятые портки. Ах да, еще зубочистка! Это непременный атрибут некоторых оперативников. В том, что перед ней опер, сомневаться не приходилось. Небритый, наглый, со стволом. И… очень рано приперся.
Настя вздохнула, поставила на сверкающий стол пустую чашку. Глянула на визитера холодно и строго.
– А вы, собственно кто, мужчина? Насколько я помню, лицо мне постороннее. Почему вы задаете мне вопрос, который может задать мне лишь человек, вступивший со мной в личные отношения.
– Чёй-то? – его небритые щеки вытянулись.
Так и сказал – чёй-то! Представитель, тоже еще, правопорядка! Не понял, что ли? Настя мысленно выругалась. А вслух сказала:
– Представьтесь…
Он спохватился, сквозь щетину проступил румянец. Полез во внутренний карман куртки, вытащил удостоверение, мотнул им и невнятно пробормотал о своих должностных полномочиях, попутно