– Ты знаешь, что у отца пятиклассника не было ног. В инвалидной коляске катался ветеран корейской войны. Он, между прочим, почётный гражданин Якутска, и под его командованием проводился общекорейский референдум. Это был непростой секач, – причмокнул Зубов. – Куда только князь Витольд смотрит и о чём только думает. Его воинов одного за другим на мыло отправляют, а ему дела нет.
– О волшебной сыворотке Витольд думает, – рыкнул волк. – Размышляет, чем накормить людей, чтобы не озверели они и не сожрали его вместе со свитой… А инвалида, конечно, жаль. Скажем так: из ветеранских ног вышла паршивая таблетка, и попалась она нашей учителке Пяточенко… Карма, Стас! Какое сырьё, такое и лекарство. И как говорится: ноги отца убили сына… Вот такие дела, брат!
На лице Зубова появилась улыбка. Юмор напарника был своеобразен, но здравое зерно в шутке присутствовало.
Ну, во-первых – Гомвуль говорил правду. Из тел убитых боевых кабанов варилась сыворотка, из которой и делались таблетки от «ярости». Во-вторых – качество продукта контролировалось чёрт знает как, поскольку элементарно не хватало надзирающих людей, и занимались производством лекарства исключительно сами свиньи. Сначала кабаны воевали, убивая друг друга, затем похоронные команды, состоящие также из свиней, грузили тела в рефрижераторы, а по прибытии на фармакологическую фабрику не брезгливые рабочие, причём тоже свиньи, разгружали тушки, чтобы подключить следующее звено кабаньей цепочки. Но как проводилась обработка тел, соблюдалась ли должная дезинфекция, и в каких пропорциях заливался в чаны экстракт, проверялось крайне редко. Всё стряпалось на глазок. Возможно, только из-за элементарной безалаберности лекарство производилось недолжного качества.
– Потравят вашего брата. Придёт время, и свиные копыта убьют своих создателей, – вовсе не шутил волк, понимая, что гибель людей приведёт к неминуемому концу всего разумного мира.
Зубов пожал плечами, не соглашаясь с напарником.
– Не спеши нас хоронить. Люди – самые живучие твари в диком лесу; придумаем, что-нибудь. А ещё император у нас в запасе. Как не относись к нему, но я всё-таки надеюсь на его гений.
– Сказано слишком громко: импера-атор! Князь Витольд его быстро к когтю прижмёт. Выбьет скипетром все необходимые формулы и обратно в лаборатории закроет, – рыкнул Гомвуль. – Ничего у вождя не выйдет. Если ему не помочь, конечно.
***
В массажном кабинете свет горел приглушённо. Лера и Лара выполняли своё прямое предназначение. Нежными ручками они втирали пахнущие полевыми цветами масла в кожу людей из прошлого. Лера массировала доктора Варакина. Лара – Яшу Караваева.
Лера стеснялась императора и делала свою работу крайне осторожно. А вот Лара была отчего-то раскована и постоянно, но будто случайно, прикасалась к мошонке Якова, иногда поглаживая его член, который от девичьих ласк стал твёрд и увеличился в размере.
Для человека, проспавшего восемьдесят