блеску своей красоты!
Радостный день
Это только в детстве облака – конями,
белыми конями в небе голубом.
Это только в детстве годы длятся днями,
ветром гладя пряди над упрямым лбом,
и прозрачный воздух вкусно пахнет сеном,
и течёт куда-то чистая река…
Это только в детстве, в детстве незабвенном,
в радостном мгновенье замкнуты века.
Купальщица
Ух, какая!
На высоких ногах,
почти нагая…
Смеётся, ах!
Запыхалась
от бега и смеха.
Ей смешно,
ей потеха —
снова в воду —
пенить брызги,
плыть, сверкая…
Ух, какая!
Весна зимой
Январский день,
мороз ядрёный
и яблока —
над снежным молоком —
весенний цвет зелёный.
Совсем пустяк,
такая малость —
шла девушка
и ела яблоко,
и просто так смеялась.
Новогоднее
Предновогодние
преддверья,
надежды, хлопоты,
поверья,
зимы неполной
свет туманный
и украшений
блеск обманный,
застолий грустное
томленье,
сдвоенье стрелок,
утомленье,
обрывки лёгкой
мишуры
и мандаринной
кожуры…
Пасьянс – «терпение»
Шелковистая кожа запястья,
веер карт в утончённой руке,
вьётся прядка на нежном виске…
Ты раскинула карты на счастье?
Или в юном лукавом смиренье
заменила гадальный сеанс
на попытку унять нетерпенье,
разложив немудрёный пасьянс?
Девушка на качелях
Она не ведает сомненья,
не знает будничных забот,
в груди – весеннее томленье,
в мечтах – стремление вперёд.
И лёгким изгибом
упругого стана
качает качели
она неустанно,
на взлёте размаха —
без всякого страха,
лишь песенок трели,
и смех, и каприз.
Взлетают качели
и падают вниз…
Но непременно срок придёт —
она узнает силу страсти,
и горечь горя, сладость счастья,
паденье вниз и ввысь полёт —
Качелей Жизни вкус поймёт.
Юным
Эй, юноша,
ты видишь старика?
Ты слышишь,
девушка, старуху?
На