Человек войны. Андрей Негривода

были и по возрасту старше, и поопытнее, по всему видать.

      – Но они афганцы! А этот Абдул – араб.

      – Наемник?

      – Угу. Из Иордании. Посчитал своим долгом воевать с «неверными» в рядах «Аль-Каиды» и приехал сюда полгода назад.

      – Ясно. Что по существу?

      – Связь у них каждый день после дневного намаза – в 12.30.

      – Как это происходит?

      – В крепости сидит на связи один из «непримиримых» и в течение получаса связывается с постами.

      – Хреново!

      – Нормально, капитан! Радист – афганец! А местные для арабов что-то типа «второго сорта». Ну, типа: «Мы приехали вам помогать, потому что вы сами ни хрена не можете, а поэтому вы должны целовать нас в попу и относиться как к большим баям!» Радист не рискует задавать лишних вопросов «большому человеку». «Восток – дело тонкое, Петруха!» А на НП старшими назначаются только арабы, которые и сами-то не считают нужным базарить с афганцем. В общем… Радисту в крепости достаточно услышать только «Все в порядке!».

      Андрей остановился у самого входа в коридор, закурил сигарету, подымил минуту и спросил:

      – Слушай, Паш, тебя ничего не смущает?

      – Да я над этим уже полдня мозги ломаю, Андрюха! – Павел тоже закурил и прислонился плечом к холодному камню. – Бардак какой-то непонятный! Либо Усаме этому на все насрать, либо он полный дебил, либо там командует кто-то другой, кто был когда-то у него «Аистом» и запомнил систему охраны, а вот придумать новую мозгов ему уже не хватает.

      – А самого Усамы там просто нет то бишь?

      – Не знаю! Но то, что это один из этих трех вариантов, я уверен, иначе я тогда вообще ничего не понимаю!