Галактика Ломброзо или Теория «человека преступного». Ливио Сансоне

коллективных мечтаний, так и набор страхов. Страх вырождения, расовый упадок, атавизмы, тянущие назад, и деградация цивилизации, казалось, предвещали настоящую катастрофу, которая должна была наступить вот-вот, в первую мировую войну с ее огромным количеством смертей (Pick 2005: 221). Большая часть социальных мыслителей так или иначе говорила о вырождении, как «правых» (Ницше, а позднее Ортега-и-Гассет и Освальд Шпенглер, полагавшие, что история определяется генетикой, и потому ее циклы невозможно изменить), так и «левых» (Фрейд). Это не было, как показали Пик и Симонацци, явлением, ограниченным границами Германии или комплексом теорий, послуживших впоследствии основой для нацизма (как например теория Стюарта Чемберлена), ни вообще чем-то теоретически однородным. Слабая линейность расовой мысли особенно очевидна в случае того же ЧЛ, в частности в отношении его методик. В терминологии ЧЛ постепенно смещался от термина «атавизм» к термину «вырождение», особенно когда в нем зрело разочарование в инновационной силе Рисорджименто. Можно добавить, что к концу жизни ЧЛ начал сомневаться во врожденном превосходстве белой расы, поскольку, по его мнению, она так же страдала от вырождения. Особенно мучились обе ее так называемые «подрасы», казавшиеся когда-то исключительно чистыми и изолированными.

      Давайте теперь поподробнее заглянем в контекст его расовой теории. ЧЛ неизменно, порой даже излишне, цитируют в поддержку расовых идей и расизма. Активнее всего его мысли используют для оправдания расизма, как вы увидите в дальнейшем, в Южной Америке. На самом деле, здесь нужно сделать двойное пояснение. С одной стороны, в общем объеме его трудов эти вопросы занимают совсем небольшое место{29}. С другой – обвинять автора в расизме на основании того, что он в работах цитирует главных авторов расовой идеи, своих современников – это анахронизм. Он ведет к отвлечению внимания от трудностей, с которыми сталкивались такие исследователи, как ЧЛ, Нина Родригес и Фернандо Ортис (ср. Corrêa 1996: 57){30}. Это не значит, очевидно, что ЧЛ не был расистом, однако:

      Будучи ученым, Ломброзо, как и многие его коллеги, разделял расовые идеи второй половины XIX века. Невольная простота, с которой он использовал расистские категории, сопровождалась стремлением к количественной точности, эпистемологической путаницей и использованием любых «фактов» для подтверждения собственных знаний, но не противоречила его опыту и не препятствовала расистским взглядам на человеческое разнообразие, составлявшим основу европейского здравого смысла той поры. Теоретические установки, взятые Ломброзо за основу для его школы, были определенно уязвимы для ошибок натурализма, несмотря на то что расизм не исчерпывал это дискурсивное пространство. Отказ от полигенизма[40] в пользу эволюционных теорий, пропасть между дарвинизмом и ламаркизмом заглушали суждения о трансформируемости всех рас (Nani 2009: 173).

      То