– Что дальше? – спросил рыцарь-ренегат у Аркана.
Они догнали фургоны, оставив за спиной полное людских страданий поле.
– Нам нужно к местному владетелю. Мы должны сдать ему возмутителя спокойствия, дать под присягой показания… Гавор, кто здесь барон?
– Дю Дарманен. Его замок как раз за лесом. Понятия не имею, что он собой представляет, всегда имел дело либо с его супругой – весьма достойная леди, кстати, – либо с управляющим.
Аркан кивнул:
– Тогда – к замку!
Цитадель барона дю Дарманена стояла на невысоком холме у речушки. Четыре квадратные угловые башни и барбакан возвышались над толстыми стенами из дикого камня в пятнадцать или двадцать локтей. Сине-красные полотнища с геральдическими изображениями летящих хищных птиц висели с обеих сторон от ворот.
В замке заметили караван, на надвратной башне появился трубач, и через мгновение окрестности огласил мощный, низкий звук рога. Забегала на стенах стража, из ворот навстречу путешественникам выехал конный разъезд. Дородный человек, одетый в роскошный дублет и отороченный мехом плащ, ехал впереди, один из четырёх латников сопровождения держал знамя, уперев его древко в стремя.
Когда караван и замковая стража сблизились, человек в плаще не по погоде выдвинулся вперёд.
– Я – шевалье дю Малу, управляющий замком Дарманен от имени его милости барона дю Дарманена. Какая надобность заставила вас гнать лошадей и тревожить честных подданных герцога Криса дю Пюса Лабуанского?
– На нас совершили нападение разбойники, – проговорил дю Валье. – Мы едем на ярмарку Дымного перевала и подверглись атаке в семи верстах отсюда, на лугу, где стоит большой камень. Толпа вилланов, подстрекаемая проповедником, ринулась на наш караван, и мы были вынуждены применить силу, чтобы защитить себя и своё имущество.
Дю Малу нахмурил брови, латники барона взялись за оружие при этих словах.
– И что, есть пострадавшие?
– Слава Господу, Творцу Миров, Владыке Огня и Света – мы все целы, но на лугу полно раненых и убитых.
– Так вы ортодоксы… А есть ли доказательства ваших слов?
Микке снова приподнял своей лапищей оптимата за шкирку и потряс им в воздухе. Ноги проповедника беспомощно болтались, глаза же метали молнии.
– Эт-то о-о-он говори-ил людям, что на-а-ас можно убить.
– Твою же в корень! – сказал один из латников. – Это тот клирик, из общины Белых Братьев. Мы вчера сопроводили его до границ баронства по приказу его милости… А он, выходит, вернулся!
– Тихо! – рявкнул дю Малу. – По всему выходит, что вы, аскеронские ортодоксы, убили людей барона и захватили в плен клирика кесарийско-оптиматской церкви. Это серьёзное, страшное преступление. А вы – торговцы, и среди вас нет дворянина, чтобы подтвердить слова под присягой…
– Есть! – поднял руку Рем. – Я – дворянин.
Дю