Гугл подтвердил слова оператора: старые аналоговые кабели, которые еще не заменили на новые, действительно иногда провисают и скрещиваются друг с другом. Они истончаются от сильного ветра, или трескаются от солнечного света, или загнивают из-за негерметичных кабельных коробок. Вот и получается: сидишь дома, звонит телефон, поднимаешь трубку, и вдруг слышишь, как два незнакомца болтают про гаражные двери, ремонт машины или о новом парне какой-то Элисон. Такие звонки – на самом деле псевдозвонки, и они здорово путают автоответчики и системы, записывающие данные о входящих вызовах. Да, феномен странный, необычный, но ничего поразительного в нем нет. В каждой системе неизбежно происходят сбои, потому что все системы разлагаются в той или иной мере. Как выразился Макс Кливер, герой детектива «Двигатель Купидона»: «Для торжества хаоса достаточно бездействия ремонтников».
Забавно, что все началась с ошибки аналогового аппарата, ведь и отца в каком-то смысле можно было назвать убежденным аналоговым существом. Аналоговый призрак из аналогового провода. Правда, никакого призрака не было. У доктора Стэнли Куинна не было времени на нули и единицы. Он доверял только чернилам и бумаге. Он всегда носил с собой ручку и так и не перешел с пишущей машинки на компьютер или ультралегкий ноутбук, которые к тому времени были у всех. Помню, он сказал журналисту «Пэрис Ревью», что ему «никогда не нравилась чертова техника» и он «не собирается менять своего мнения на закате лет». (Временами я читал интервью отца: они проникали в дом с газетами и журналами по подписке. Еще один печатный фрагмент человека, который никогда, никогда не был только в одном месте.)
Я протер глаза, допил виски и направился на кухню, чтобы налить еще.
К вечеру, лежа в постели, я чувствовал себя намного лучше.
Будь кто рядом в тот момент, я бы, скорее всего, рассказал про звонок, пытаясь сильно не краснеть, а потом бы отшутился. Если, конечно, вообще бы решился рассказать. С Имоджен произошедшим я решил не делиться, поскольку не хотел слышать песенку про синдром продолжительного нахождения в четырех стенах из «Маппетов» вместо стандартного «Алло».
Но все ведь закономерно, не так ли? Когда маятник сильно уходит в одну сторону, его по инерции относит так же высоко в другую. Любовь превращается в ненависть, стыд – в гнев, потрясение и шок перерастают в стыдливое, ироничное недоверие.
В итоге я решил обо всем забыть.
Завтра будет новый день.
Натянув одеяло до подбородка, я вернулся к чтению «Двигателя Купидона», и вскоре водоворот сюжетных событий полностью меня затянул. А я был только рад отвлечься